Заботы пятьдесят третьего года   ::   Степанов Анатолий

Весь вечер отдыхал и всю ночь.

Длинно и требовательно зазвонил телефон. Александр снял трубку, сказал: "Майор Смирнов", и начал слушать. Послушав немного, он поднял глаза и стал внимательно рассматривать Витеньку, внимательно и как бы по новой изучающе. Витенька слегка забеспокоился, вытянул шею, тоже стал слушать энергичное бульканье трубки - а как про него говорят? Булькало непонятно.

Но говорили не про него.

- В Тимирязевском лесу обнаружен труп. По первому впечатлению - наш клиент. Твоя работа, Саша, собирайся, машина ждет. Эксперт, врач и собаковод - на выходе. Действуй побыстрее, сам шибко интересовался.

- Все? - спросил Смирнов.

- Все, - ответил дежурный.

Александр положил трубку, поднялся из-за стола и ударил кулаком в стенку один раз и после паузы - трижды. Через пятнадцать секунд в кабинет явились старший оперуполномоченный Сергей Ларионов и оперуполномоченный Роман Казарян. Увидя Романа, Витенька возликовал до невозможности:

- Гляди ты! И приблатненные в МУРе служат! Я ж тебя знаю, ты же Ромка с Каретного!

- Замолчите Ященков, - приказал Александр.

Витенька замолчал, заскучал лицом, заскорбел даже вроде бы. Рот ведь затыкают. Уняв Ященкова, Смирнов продолжил:

- Мы с Романом - по делам, а ты, Сергей, потряси его под протокол. Алиби у него - липовое - Нинка Тихушка, на ноже - пальчики дружка его закадычного, Семы-пограничника, завтра опознание проведем, свидетели, слава богу, есть. Пусть он тебе горбатого лепит, а ты протоколируй. Ему же хуже. Ну, Рома, пошли.

И ушли, оставив Витеньку Ящика в полном раскардаше чувств.

- Тебе Алик звонил. Сказал, что вечером зайдет, - сообщил Казарян, когда они по лестнице спускались к гардеробу. Александр холодно поблагодарил. Хотел сдержаться, но сдержаться не смог, выложил:

- Долго еще тебя урки за своего держать будут?

- Насколько мне известно, они и вас, Александр Иванович, было время, тоже за своего держали, - обиженно отпарировал Казарян.

- Так надо было, Рома, для дела надо было.

- А я виноват, что они меня узнают?

- Виноват. Нечего было в "Эрмитаже" королевствовать.

- Беспечная неразмышляющая юность моя! Простим ей ее прегрешения, Саня? - попросил Роман и будто бы застенчиво улыбнулся. Обаятельный был парень Ромка Казарян, недаром его приблатненные любили.

- Балда! - любовно резюмировал майор Смирнов, и они, одевшись, направились к выходу.

"Газик" ждал их, а в "газике" ждали эксперт НТО Лидия Сергеевна Болошева (бабу-то зачем на такое дело?) и врач Андрей Дмитриевич Шабров. Смирнов и Казарян влезли под брезентовую крышу и уселись на продольное металлическое сиденье. Лидия Сергеевна приветливо им улыбнулась.

- Вас-то Лидия Сергеевна, на труп зачем? - подосадовал Александр.

- Все в разгоне, Александр Иванович, - пояснила Лидия Сергеевна. Машина тронулась. Ехали, молчали.

- Что мрачный, Саня? - не выдержал Андрей Дмитриевич.

- Устал.

- Устали все.

- Действительно все устали. С неделю, как нахлынули в Москву амнистированные. Неразумное чье-то решение освободило, по сути, всю уголовщину, от сявок до мастеров. И пошло - с востока. Сначала рыдала железная дорога. Теперь у московской милиции - невидимые миру слезы. Мастера, матерые законники пока еще выжидали, но шпана - бакланы, портачи, барахольщики - после лагеря, понимая себя настоящими унканами, шуровали вовсю, шуровали нагло, неумело, в открытую. Не уменьем - числом терроризировали город.

Доехали до конца Большого Коптевского и пошли пешком через пути. На месте их ждала группа РОМ.

Смирнов присел на корточки, разглядывая стеклянные глаза и дырку во лбу. Остальные стояли вокруг.

- Андрей Дмитриевич, его что, переворачивали? - не поднимаясь, спросил Александр.

- Врач кивнул согласно, ответил:

- Угу. Уже окостеневшего.