Mothers Day   ::   Лимонов Эдуард

, - воскликнула Базука и подождала пока я возьму ведра. Пур янг мэн, который не может навестить свою мазэр... Они посадят тебя, если поедешь?" - спросила она, вдруг резко сменив тон на деловой.

"Да. Посадят." - согласился я. Было бесполезно пытаться объяснить Базуке, что никаких "нападений со смертоносным оружием" я в своей стране не совершал. Объяснение, почему я не могу поехать в СССР, заняло бы несколько часов.

"Ox, poor mother, которая не может иметь подарка от сына в mother's day... И даже телефонного звонка..." - Базука остановилась у своей двери, а я понес лестницу дальше.

"Хэй, янг мэн, - крикнула она мне в спину, - если тебе некуда пойти, приходи в мою комнату. Я ожидаю нескольких девочек, они тоже из Джорджии, как и я. Мы собираемся скромно отметить мазэрс дэй."

"Тсэнкс," - сказал я, и хотел было добавить "Базука", подумал что ей будет обидно, и не вспомнив ее настоящего имени свернул в поворот коридора к своей двери. Оставив фразу незаконченной.

Обыкновенно мы здоровались с "Базукой" - "Hi! How are you?" - как полагается соседям. И только. Разговорились мы в первый раз. На "и!оем" десятом этаже жили несколько проституток. Базука отличалась от других мощнейшим ростом, красноватым оттенком черной кожи и тем, что никогда не принимала клиентов у себя в комнате. Другие делали это, она - нет. Очевидно "Базука" считала, что дом и рабочее место следует разделять.

Отделавшись наконец от лестницы и от ведер я сделался вдвое легче. Отвернув оба крана на всю мощь, я разделся и лег в потрескавшуюся всеми капиллярами и венами, как лицо алкоголика, ванну. Ванна (old-fachion большой американский tub предназначенный, просторный, для могучих американских телес) и кусок открытого свежего неба вплоть до Централ-парка и соблазнили меня, поселиться в "Эмбасси",- очень запущенном single Room occupation hotel .

Шевеля палцами ног я лежал, разогреваясь и разбухая и размышлял о "мазэрс дэй". Праздник этот ничего не говорил ни уму, ни сердцу моему. Казался мне неуместно-сентиментальным... Какие могут быть слюни о мамах в моем положении... В Советском Союзе праздновали Международный женский день Восьмое Марта. В этот день предполагалось дарить матерям, женам, сестрам и подружкам, подарки. Цветы, духи, всякие штуки... Рано покинувший родительский дом, проведший большую часть сознательной жизни среди богемы, я не успел приобрести приличных привычек. Я мало что кому-либо дарил, насколько я помню. Я дарил на дни рождения самосделанные сборники своих стихов, нескольким типам подарил сшитые мной на глаз брюки. И мне дарили на дни рождения стихи и картинки, и колажи. Все эти церемонии и хорошие манеры были у меня в прошлом и остались там же. Картины и колажи висят очевидно у незнакомых мне типов в Харькове и Москве. Попав в Нью-Йорк я утерял даже респектабельное советское уважение к дням рождения. Умерев для прошлой жизни, и родившись вновь, я столько раз мутировал, что стал радостно плавать в растворе жизни отказавшись от координат. Прошлое-будущее, верх-низ, север-юг, - координаты должны атрофироваться как буржуазные. В результате, отвыкнув от советских знаменательных дат и не привыкнув к новым, я оказался человеком без праздников. Седьмое Ноября и Первое Мая были одинаково далеки мне и чужды как и Четвертое Июля или Thanksgiving Day"... Mother's Day. Сквозь ванные пары и Дымку времени предо мной предстало лицо моей матери, такое, каким А; видел его, когда еще был послушным близоруким мальчиком.

Красивое мамино лицо. Моя полутатарская мама в беретике... Day. g ярко помню один дэй, вернее конец его. Солнечный день, еще зимы но уже весны. Я что-то натворил и убежал "за дом", так называли "наши" затылочную сторону двенадцатиквартирного дома, и бродил там по трескающимся под ботинками лужам, нарочно желая промочить ноги, заболеть и этим отомстить родителям...