Время и бытие :: Шилов Сергей
Страница: 5 из 73 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕНе жди, в моих глазах печали нет. 30.06.10 - 05:35 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Оно избавляло меня от невыносимой необходимости знать себя иначе, нежели чем занимать своею собственной поэзией, литературой, наукой, мышлением, разведывая те основания, те тончайшие нити, на которых подвешено и колеблется мое незатейливое Я, то острие, которым приколота эта высшая для меня ценность, смысл, доставшийся мне от жизни в награду и в наследство одновременно, к языку, в среде которого, в жару и на пару, и изготавливается, выгоняется на свет разговор, как бы ведущийся затем мною самим от первого лица, а в действительности мне не подвластный и не известный, проистекающий из иного источника, нежели мое Я, и находящийся с ним в странных противоестественных отношениях, не проясненных, раздражающихся, сущность которых находится неведомо где. То же значение, тот неоспоримый вес, который старался я придумать словам своим, осуществляя разговор с родителями о службе в армии, наконец, то, связывающее себя с мышлением усилие, к которому необходимо было прибегать с тем, чтобы упрощать, переводить в плоскоту разговор завершающий мощью быта, - все это проходило мимо моих родителей, не только нисколько не задевало их, не цепляло их мысль, но было для них как невиданное, незамеченное, немыслимое, то есть каким-то таинственным образом неслышно и подробно переносилось ими туда, в те зачарованные места, где и полагается быть всему незамеченному, и делалось это безусловно так, что я сам терял из виду свойственное мне с неутомимыми шорохами и ароматами в прорезях языке, проделываемых сущностью математики, мышление, вручая их восприятию тайну телесности своего мышления, оказываясь человеческим существом со внешними только свойствами, переступив только границу которых, питаясь из некоторого неизвестного и невиданного источника, я обрел надежду на некоторое внутреннее содержание, превращаясь в дно колодца этого содержания, заглядывая в себя точно так, как звездное небо заглядывает в колодец, и рассматривая там опыт телесности, видный так, как делает себя видным для мальчика, заглядывающего в колодец с необозримой высоты, колодец и дно колодца, неразлучные в том своем сродстве и слиянии, что отвечает на существо каждого вопроса ватной пластичностью мысли, имеющей в виду извлечение ответа из самого вопроса, подобное извлечение ведра с водой из колодца, где требуется лишь крутить ручку патефона с довоенными мелодиями, бороздами которых вращается в кругу собственной поверхности колодец, и слушать эту заезженную музыку, в то время как сам колодец представляет из себя застывшие брызги музыки, и является ею сам, а мы лишь извлекаем из неизъяснимо соответствующих друг другу сталактитов и сталагмитов образующих зверозубую пасть колодца, скалившуюся на свет, увивающуюся улыбкой на тьму, одновременно неровные и нестройные звуки, и не хотим ведать в нем продолжающуюся мелодию всей жизни нашей, ее одну из единственных музыку, передающую нас среди вещей и слов из их рук в их руки; так и мои родители не отделяли жизнь своей от пронизывающей всю мою речь бытовой интонации, несущей конструкции этой речи, почему и не происходило этого разговора, что позволило бы ему встать в общий ряд вещей и быта, что соответственно сделало бы его действительным способом жизни и принесло бы мне в дар действительность моего существования помимо одного моего существования только, бывшего и невидного в качестве застывших брызг раскроенного музыкой мышления, череп которого превращался в чащу для ополаскивания, омывания слов в переливающейся чаше зрения, проделывающего колодец такого человеческого опыта, который необходимым образом связывает в земле под нашим, совершенно чуждыми нам башмаками, звенящими в поту, звездное небо над нами и долг астрономов в нас, связывает так и такими корявыми буквами, вытягивающимися в нити, пересекающиеся в становящиеся параллелограммами клетки почерков, что исключает и обходит нас самих, наше собственное существование, вяжет одежду для худого вытянутого мальчишеского тела нашего мышления. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|