Божественная комедия (илл. Доре)   ::   Алигьери Данте

58



Лицом он так широк и длинен был,

Как шишка в Риме близ Петрова храма; *

И весь костяк размером подходил;

61



От кромки — ноги прикрывала яма —

До лба не дотянулись бы вовек

Три фриза, * стоя друг на друге прямо;



64



От места, где обычно человек

Скрепляет плащ, до бедер — тридцать клалось

Больших пядей. «Rafel mai amech

67



Izabi almi», — яростно раздалось

Из диких уст, которым искони

Нежнее петь псалмы не полагалось.

70



И вождь ему: «Ты лучше в рог звени,

Безумный дух! В него — избыток злобы

И всякой страсти из себя гони!

73



О смутный дух, ощупай шею, чтобы

Найти ремень; тогда бы ты постиг,

Что рог подвешен у твоей утробы». *

76



И мне: «Он сам явил свой истый лик;

То царь Немврод, чей замысел ужасный

Виной, что в мире не один язык.

79



Довольно с нас; беседы с ним напрасны:

Как он ничьих не понял бы речей,

Так никому слова его не ясны». *

82



Мы продолжали путь, свернув левей,

И, отойдя на выстрел самострела,

Нашли другого, больше и дичей.

85



Чья сила великана одолела,

Не знаю; сзади — правая рука,

А левая вдоль переда висела

88



Прикрученной, и, оплетя бока,

Цепь завивалась, по открытой части,

От шеи вниз, до пятого витка.

91



«Гордец, насильем домогаясь власти,

С верховным Дием в бой вступил, и вот, —

Сказал мой вождь, — возмездье буйной страсти.

94



То Эфиальт * ; он был их верховод,

Когда богов гиганты устрашали;

Теперь он рук вовек не шевельнет».

97



И я сказал учителю: «Нельзя ли,

Чтобы, каков безмерный Бриарей * ,

Мои глаза на опыте узнали?»

100



И он ответил: «Здесь вблизи Антей;

Он говорит, он в пропасти порока

Опустит нас, свободный от цепей.

103



А тот, тобою названный, — далеко;

Как этот — скован, и такой, как он;

Лицо лишь разве более жестоко».

106



Так мощно башня искони времен

Не содрогалась от землетрясенья,

Как Эфиальт сотрясся, разъярен.

109



Я ждал, в испуге, смертного мгновенья,

И впрямь меня убил бы страх один,

Когда бы я не видел эти звенья.

112



Мы вновь пошли, и новый исполин,

Антей, возник из темной котловины,

От чресл до шеи ростом в пять аршин.

115



«О ты, что в дебрях роковой долины, —

Где Сципион был вознесен судьбой,

Рассеяв Ганнибаловы дружины, —

118



Не счел бы львов, растерзанных тобой,

Ты, о котором говорят: таков он,

Что, если б он вел братьев в горний бой,

121



Сынам Земли венец был уготован, *

Спусти нас — и не хмурь надменный взгляд —

В глубины, где Коцит морозом скован.

124



Тифей и Титий * далеко стоят;

Мой спутник дар тебе вручит бесценный;

Не корчи рот, нагнись; он будет рад

127



Тебя опять прославить во вселенной;

Он жив и долгий век себе сулит,

Когда не будет призван в свет блаженный».

130



Так молвил вождь; и вот гигант спешит

Принять его в простертые ладони,

Которых крепость испытал Алкид.

133



Вергилий, ощутив себя в их лоне,

Сказал: «Стань тут», — и, чтоб мой страх исчез,

Обвил меня рукой, надежней брони.

136



Как Гаризенда * , если стать под свес,

Вершину словно клонит понемногу

Навстречу туче в высоте небес,

139



Так надо мной, взиравшим сквозь тревогу,

Навис Антей, и в этот миг я знал,

Что сам не эту выбрал бы дорогу.

142



Но он легко нас опустил в провал,

Где поглощен Иуда тьмой предельной

И Люцифер. И, разогнувшись, встал,

145



Взнесясь подобно мачте корабельной.



Песнь тридцать вторая

Круг девятый — Коцит — Обманувшие доверившихся — Первый пояс (Каина) — Предатели родных.