Алёша Птицын вырабатывает характер   ::   Барто Агния

Бабушка отвечает спокойно, с чувством собственного достоинства:

- Ну что ж! Расписание всем полезно. - И тут же она начинает горячиться: - А не напоминать ему нельзя! У него внимание перескакивает с одного на другое. Спроси у Наташи, она тебе объяснит с медицинской точки зрения.

- С медицинской точки зрения, прежде всего нельзя волноваться, - шутит Наталья Федоровна.

- Мне кажется, что ты не должна все его заботы брать на себя! доказывает матери Андрей Андреевич. - Ведь верно, Наташа? - Он тоже ищет поддержки у Натальи Федоровны.

- С таких лет уже заботы! - не соглашается бабушка.

- Конечно! Я же не требую, чтоб он1 занимался выпуском автомобилей в новой пятилетке. Но свое расписание ему пора выполнять самостоятельно. А то он привыкнет жить по подсказке, - сердится отец.

- Постой, Андрюша! Отчасти ты прав, - пытается его успокоить Наталья Федоровна.

- Как? Он прав, по-твоему? - возмутилась бабушка.

- И мама отчасти права. Вы оба правы, только не волнуйтесь, пейте чай.

Голос бабушки прерывается от волнения:

- Ну что ж... мне казалось, что я приношу пользу моему внуку... А если я его неправильно воспитываю, я вообще могу запереться в своей комнате и вы меня больше не увидите. С этой минуты я больше ни во что не вмешиваюсь... Алеша!-тут же кричит бабушка. - В школу опоздаешь!.. Понятно, мне все понятно! - все больше волнуется она. - Вы считаете, что Алеша в меня несобранный, несосредоточенный! Ну что ж, может быть, что он в меня! Сожалею, но сделать ничего не могу. Извините!

Разгневанная, с пылающими щеками, она идет к дверям. Укоризненно взглянув на мужа, Наталья Федоровна спешит за ней.

На пороге бабушка останавливается, говорит веско:

- Кстати, к самостоятельному труду я его все-таки приучаю. Он вчера сам починил табуретку, которая стоит в передней.

- Починил табуретку! Вот это другое дело!- говорит отец.

Бабушка и за ней Наталья Федоровна уходят из комнаты. Вбегает Галя. Она уже в шубке, с портфелем в руках.

- Папа, извини, но я не могу молчать по этому вопросу. Я тебе, как вожатая звена, говорю: наша задача - и чужим родителям помогать воспитывать детей, а Алеша - мой собственный брат, и я тоже разбираюсь в воспитательных задачах. Мы ему напоминаем, но ничего тут плохого нет.

- Твой брат должен скоро стать пионером? - спрашивает отец.

- Да, он в мае вступит. И я с ним уже провела одну беседу, наставительно говорит Галя.

- Ого! Провела беседу! Вот вы лучше попробуйте сегодня, хоть один день, ни о чем ему не напоминать. И поглядим, выполнит ли он свое расписание.

- Конечно, выполнит! - уверяет Галя.

Алеша в передней слышит их разговор. Он тихо, тоном заговорщика, спрашивает бабушку:

- Яблоко ты мне положила?

- Положила! - шепчет бабушка.

Алеша, надевая калоши, садится на табуретку, ножка у табуретки отскакивает, и Алеша с грохотом падает на пол. Отец заглядывает в переднюю.

- Так! Отличная работа! Ну что же, Галя, поглядим?

- Поглядим! - решительно говорит Алеша, берет свой портфель и уходит.

...Зимнее утро. Деревья стоят будто украшенные пышными хлопьями снега. Школьники с портфелями выходят из всех домов и дворов. По радио гремит марш, и кажется, что они шагают под музыку, что вся улица, весь город спешат в школу.

Мы слышим песню по радио:

Злодейка-зима набирается сил,

Как грянул Мороз, никого не спросил!

Явился в столицу товарищ Мороз,

Прохожих торопит, доводит до слез.

Мы москвичи,

Молодые москвичи.

Наши сердца,

Как огонь, горячи.

В школу идем по морозцу

пешком,

Шапки-ушанки покрыты снежком.

Что может быть лучше январской поры!

На лыжах, на санках несемся

с горы.

Любому мальчишке мороз

нипочем,

Не зря он считает себя москвичом!

Мы москвичи,

Молодые москвичи...

По тротуару размашисто шагает Алеша. Вид у него независимый.