Девять возвращений   ::   Коршунов Михаил

Майка хорошо одевается: платки "мохер", пуловеры, сапоги "аляска".

Была бы у нее возможность одеваться! Вот бы прийти к Таисии Андреевне в какой-нибудь отчаянно модной шубке. "Юры нет дома? Ушел на каток? Разрешите, я его подожду!.."

Таисия Андреевна смотрит, удивленная, на ее шубку. Шубки модные называются вроде "бибифок". Так вот, чтобы была эта шубка "бибифок". Как бы заговорила Таисия Андреевна!.. Да, Таисия Андреевна, у меня есть возможность одеваться и быть красивой.

Лена вышла из автомата. Почему-то было обидно уже не только за себя, а и за маму. Она прожила жизнь тоже без всяких этих возможностей.

Мама работала кассиршей в кинотеатре "Уран". Лена была еще маленькой и гордилась, что ее мама занимает такой ответственный пост, - около кассы вечно толпился народ. Лена никогда не могла пробиться к маме из-за толпы, и это ее не огорчало, а даже радовало. Вечером мама приходила домой уже тогда, когда Лена спала. И это тоже Лену не огорчало. Но теперь она понимает, что так и не успела разглядеть как следует свою мать, которая, кажется, всегда ходила в светлом платье и в таком же светлом пальто. Была, очевидно, нерешительной, безвольной, робкой. И мучилась от этого. Потому и Лена нерешительная, безвольная, робкая. И мучается от этого. А Лена уверена, что она характером в мать. И ей будет нелегко, как было, конечно, нелегко и матери. Лена так думает. Ей хочется думать о матери, как о себе. Так ей легче оправдывать свой характер, поступки, чаще всего не доведенные до конца и поэтому не очень похожие на поступки.

Кто-то схватил Лену за руку. Инна, внучка бабушки Фроси из квартиры Григория Петровича, Юриного отца.

- Ты куда?

- Гуляю.

- Пошли к нам.

Лена согласилась.

Инна была оживленной, веселой. В плетеной сумке несла апельсины. Те самые, присыпанные снегом.

- Чего давно не приходили? - Это она имела в виду не только Лену и Юру, а всех остальных ребят. Они часто приходили в комнату к Григорию Петровичу: то редколлегия стенгазеты, то готовились к контрольной работе, то обсудить план лыжного похода, то просто так, отогреться, попить чаю.

- Много задают уроков, - неопределенно ответила Лена.

- А у меня была курсовая работа. - Инна училась в технологическом институте. - Просидела неделю не разгибаясь. Ночью линейный ускоритель снился.

- Конкретное мышление, - улыбнулась Лена. - Библиотека снов.

Инна продолжала рассказывать о курсовой работе, которую она сдала самому профессору Зайцеву, а сам профессор Зайцев во время лекции сказал на всю аудиторию, что студентка Корнилова блестяще доказала чувствительность радиоактивационного анализа.

- Да ты не слушаешь?

- Извини.

- В школе чего-нибудь?

- И в школе.

- Грустить вредно - морщинки от этого.

- И улыбаться вредно - тоже морщинки.

- Придем домой - апельсинами угощу. Стипендия... Долги отдали...

- Возможности... Инна, ты не знаешь, что такое "бибифок"?

- Шубы из детенышей нерпы.

- Из детенышей?

- Да. Как будто.

- А правда, что айсберги рождаются в полнолуние? Откалываются и плывут. - Лена говорила, лишь бы о чем-то говорить.

6

Юра подошел к Лене:

- Ты... того... прости, а?

Лена ничего не ответила. Не из-за упрямства. Было приятно услышать от Юры эти слова. Она смотрела на него: наконец перед ней Юра такой, каким она его знала. С каким дружила.

Юра помолчал, а потом еще сказал:

- Леша!..

Глупый, глупый Юра. Она простила его сразу, как только он подошел.

Лена догадалась, почему Тыбик вертелся сегодня около нее: вел подготовку, как она - не сердится на друга? Можно подойти к ней?

Конечно, можно. Всегда можно. Ох эти неотмоделированные мальчишки в девятых классах!..

- Леша, - повторил Юра, но тут зазвенел звонок к началу урока.

- Никогда не бросай трубку. Ладно? - просто сказала Лена.

- Не буду. Я потом звонил. И вечером...