Конь и его мальчик (Хроники Нарнии III)   ::   Льюис Клайв Стейпл

- Львы! - на скаку отвечал конь, не оборачиваясь. После этого оба молчали, пока перед ними не сверкнула вода. Конь перешел вброд широкую мелкую речку и остановился. Он весь вспотел и сильно дрожал. - Теперь не унюхают, - сказал конь, немного отдышавшись. - Вода отбивает запах. Пройдемся немного. Пока они шли, он сказал: - Шаста, мне очень стыдно. Я перепугался, как немая тархистанская лошадь. Да, я недостоин называться говорящим конем. Я не боюсь мечей и копий, и стрел, но это... это... Пройдусь-ка я рысью. Но рысью он шел недолго; уже через минуту он пустился галопом, что неудивительно, ибо совсем близко раздался глухой рев, на сей раз - слева, из леса. - Еще один, - проговорил он на бегу. - Эй, слушай, - крикнул Шаста, - та лошадь тоже скачет! - Ну и хо-хо-хорошо! - выговорил конь. - У тархана меч... Он защитит нас. - Что ты! - сказал Шаста. - Тебе все львы, да львы! Нас могут поймать. Меня повесят как конокрада! Он меньше чем конь боялся львов, потому что никогда их не видел. Конь только фыркнул в ответ и прянул вправо. Как ни странно, другая лошадь прянула влево, и вслед за этим кто-то зарычал - сперва справа, потом слева. Лошади кинулись друг к другу. Львы, видимо, тоже - они рычали попеременно, с обеих сторон, не отставая от скачущих лошадей. Наконец, луна выплыла из-за туч, и в ярком свете Шаста увидел ясно, как днем, что лошади несутся морда к морде, словно на скачках. Игого потом говорил, что таких скачек в Тархистане и не видывали. Шаста уже не надеялся ни на что. Он думал лишь о том, сразу съедает тебя лев или сперва играет, как кошка с мышкой, и очень ли это больно. Думал он об этом, но видел все (так бывает в очень страшные минуты). Он видел, что другой всадник мал ростом, что кольчуга его ярко сверкает, в седле он сидит как нельзя лучше, а бороды у него нет. Что-то блеснуло внизу перед ними. Прежде, чем Шаста догадался, что это, он услышал всплеск и ощутил во рту вкус соленой воды. Они попали в узкий рукав, отходящий от моря. Обе лошади плыли, и вода доходила Шасте до колен. Сзади слышалось сердитое рычанье и, оглянувшись, Шаста увидел у воды темную глыбу, но одну. "Другой лев отстал", - подумал он. По-видимому, лев не собирался ради них лезть в воду. Кони наполовину переплыли узкий залив, другой берег уже был виден, а тархан не говорил ни слова. "Заговорит, - подумал Шаста. - Как только выйдем на берег. Что я ему скажу? Надо что-нибудь выдумать..." И тут он услышал два голоса. - Ах, как я устала!.. - говорил один. - Тише, Уинни! - говорил другой. - Придержи язычок! "Это мне снится", - подумал Шаста. - "Честное слово, та лошадь заговорила!" Вскоре обе лошади уже не плыли, а шли, а потом - вылезли на берег. Вода струилась с них, камешки хрустели под копытами. Маленький всадник, как это ни странно, ни о чем не спрашивал. Он даже не глядел на Шасту. Но Игого вплотную подошел к другой лошади и громко фыркнул. - Стой! - сказал он. - Я тебя слышал. Меня не обманешь. Госпожа моя, ты - говорящая лошадь, ты тоже из Нарнии! - Тебе какое дело? - вскрикнул странный тархан, и схватился за эфес. Но голос его кое-что подсказал Шасте. - Да это девочка! - догадался он. - А тебе какое дело? - продолжала незнакомка. - Зато ты - мальчик! Грубый, глупый мальчишка! Наверное - раб и конокрад. - Нет, маленькая госпожа, - сказал конь. - Он не украл меня. Если уж на то пошло, я его украл. Что же до того, мое ли это дело - посуди сама. Земляки непременно приветствуют друг друга на чужбине. - Конечно, - поддержала его лошадь. - Уж ты-то молчи! - сказала девочка. - Видишь, в какую беду я из-за тебя попала! - Никакой беды нет, - сказал Шаста. - Можете ехать, куда ехали. Мы вас не держим. - Еще бы! - вскричала всадница. - Как трудно с людьми!.. - сказал кобыле конь. - Ну просто мулы... Давай, мы с тобой разберемся.