Сила отчуждения   ::   Иванов Сергей Григорьевич

И править ими бывает непросто. Думаешь, у Анджеллы большая власть? Ей подчиняются столица и ближние окрестности, прочие же земли поделены меж вассалами короны, преданными сюзерену разве на словах. А призвать их к порядку силой… Королевское войско лишь звучит грозно, а на деле состоит из дворцовой стражи, двух-трех десятков рыцарей, еще не забывших свой долг или желающих закрепиться при дворе, и отряда наемников с востока.

— А почему с востока? — поинтересовался Светлан. — Дешевле обходятся?

— И это тоже. Хотя дерутся не хуже прочих. Но скажем, у здешнего графа армия посерьезней. Я уж не говорю о его казне.

— А у него-то откуда прибытки?

Артур усмехнулся.

— Ты представляешь, что такое нормальный феодал? — спросил он. — По сути, это главарь банды численностью от пары десятков до нескольких тысяч, который волен грабить на своих землях кого пожелает, а потом сам же выступает судьей. Хорошо, если у него хватает ума не доводить подданных до бегства, — иначе доходы упадут, зато соседи станут богаче, а значит, и сильнее. Пожалуй, лишь это сдерживает алчность правителей.

— Вернись к нашему барану, ладно?

— Так вот, де Бифы издавна на особом положении.

— Военном? — уточнил Светлан. — Чрезвычайном?

— Что-то вроде. Вдобавок у здешнего графа обширные владения, с одной стороны огражденные горами, а с двух других — реками.

— Да помню я здешнюю карту!..

— Трудно пожелать лучшего местоположения, верно? На этих плодородных землях кормится множество крестьян и благоденствует несколько городов, мало чем уступающих столице. Кроме того, де Биф соседствует с Нордией, самым процветающим из ближних королевств, а заодно стрижет купцов, пробирающихся туда по реке.

— Но это еще не все, — проворчал Светлан.

— Точно, — кивнул Артур. — Едва не главная из статей его дохода — субсидии, получаемые от короны. Ведь здешние графы который век воюют с великанами, обороняя северные рубежи королевства. А уж сколько из этих денег тратится на войну, а сколько оседает в сундуках де Бифа, ведает лишь сатана.

— Выходит, это корона платит Бифам дань, а не наоборот? За якобы защиту от огров. Но те, похоже, не собираются никого завоевывать. Да им и не выжить вдали от гор, где за них примутся кавалерия, лучники. Этих верзил хватает лишь на ближние вылазки.

— В том и дело. Уже не вспомнить, кто начал эту войну, однако с ней свыклись. А традиции искоренять — сам знаешь… Тем более если она выгодна многим.

— М-да… Что еще скажешь хорошего?

— Все дикости нашего строя, из-за которых ты столько наскакивал на меня, в Междуречье дошли до крайности. Скажем, право первой ночи — согласен, мерзкий обычай! — здесь разрослось в целый месяц…

— Медовый, что ли? — фыркнул Светлан. — Действительно беспредел!

— … а затем к нему прибавили право первой жизни. То есть первенца в семье, удостоенной милостью сюзерена, забирают в замок, взращивая служанку либо стражника, — чему номинальные отцы, как понимаешь, противятся не сильно.

— А на матерей плевать, да?

— Ну, этим-то еще повезло — если сравнивать с теми, кто умирает при родах, разорванные громадным плодом.

— Их что, подкладывают под огров? — сообразил Светлан.

— Ходят такие слухи, — пожал плечами король. — Хотя сами бедняжки этого не помнят. Зато какие из деток вырастают стражи!

— А уж как их любят в народе! — подхватил Светлан. — Что людей бесит более всего — это головы, торчащие над толпой. И когда, не стерпев превосходства, правители все ж срубают их, начинается такое ликование!..

— Тебя послушать, мой друг, — ты совсем не веришь в людей, — заметил Артур. — Но ведь с каждым из встреченных ведешь себя вовсе не так?

— Я с этим борюсь, — мрачно сказал Светлан.