Сотворение мира   ::   Крюкова Елена Николаевна

ПРОРОК ИЛИЯ ВОЗНОСИТСЯ НА ОГНЕННОЙ КОЛЕСНИЦЕ



1.



С пожаром золотых волос —

Берез, со шрамами оврагов,

С кипением апрельских слез

Среди скуластых буераков,

С прищурами безрыбных рек,

С дерюгою-рваньем буранов —

О ты, мой бедный человек,

Илья-Пророк, от горя пьяный,

Слепой от ненависти, лжи, —

Скажи, Илья-Пророк, скажи,

Уста отверзни, молви слово

Нам, утонувшим во словах,

Что остается нам святого

Пред тем, как мы сойдем во прах!

Отечество тебя объемлет

Огромной ночью… Но стоишь

В ночи. И зришь Святую Землю:

Весь Глад и Мор. И Сушь. И Тишь…

И, прострелив очами Время,

Весь огненный, в ночной сурьме,

Летишь — и плачешь надо всеми,

Кто срок пожизненный в тюрьме

Мотает, кто хрипит в больнице,

Кто в поцелуе невесом…

И пламенная Колесница

Летит!

…И ты — под Колесом.

2.



Борода его билась тугим огнем

На упорном черном ветру.

И от глаз его было светло, как днем.

И пылали скулы в жару.

Ты, Илья-Пророк, ты два уволок… —

А и кто же нам их вернет?.. —

Эх, старик, ведь наш прогнил потолок,

Наш порог обратился в лед.

В перекрестье таких проходных дворов,

Где секрет — остаться живым, —

Ты пророчил:

— Будет жива Любовь, —

И глотал сигаретный дым.

Во застольях таких золотых дворцов,

Где цианистый калий пьют,

Ты кричал:

— Да будет в конце концов

Над убийцами — Страшный Суд!

А сейчас ты стоишь, весь в пурге-снегу,

Тьму жжешь рыжею бородой,

И речешь:

— Прости своему врагу,

Старый царь и раб молодой!

Протяните руки друг другу — вы,

Убивающие в упор.

Возлюбите крепко друг друга вы —

Богомаз, офицер и вор!

Я пророчу так: лишь Любовь спасет.

Чтобы мир не пошел ко дну,

Чтобы не обратился в Потопный плот —

Возлюби, Единый, Одну!

Мы погибнем, чтобы родиться вновь.

Мы себя под топор кладем,

Чтобы так засверкала в ночи — Любовь:

Проливным, грозовым огнем!

О, заплачьте вы надо мной навзрыд.

Я — Пророк. Мой недолог век.

А сейчас — Колесница моя горит,

Кони бьют копытами снег.

И, доколе не взмыл от вас в небеса,

Под серебряный вой пурги,

Говорю: распахните настежь глаза,

Хоть глаз выколи, хоть — ни зги.

И прозрите — все. И прозрейте — все.

И прощайте… — мой вышел срок… —

Спица огненная в живом Колесе,

Рыжеусый Илья-Пророк.

ИОВ



Ты все забрал.

И дом и скот.

Детей любимых.

Жен полночных.

О, я забыл, что все пройдет,

Что нет великих царств бессрочных.

Но Ты напомнил!

И рыдал

Я на узлах, над коркой хлеба:

Вот скальпель рельса, и вокзал,

Молочно-ледяное небо.

Все умерли…

Меня возьми!

И голос грянул ниоткуда:

— Скитайся, плачь, ложись костьми,

Но веруй в чудо,

Веруй в чудо.

Аз есмь!..

И ты, мой Иов, днесь

Живи. В своей России. Здесь.

Скрипи — на милостыню старцев,

Молясь… Все можно перенесть.

Безо всего — в миру остаться.

Но веруй!

Ты без веры — прах.

Нет на земле твоих любимых.

Так, наша встреча — в небесах,

И за спиною — два незримых

Крыла!..

Вокзал. Немая мгла.

Путь на табло?.. — никто не знает.

Звеня монистами, прошла

Цыганка. Хохот отлетает

Прочь от буфетного стола,

Где на стаканах грязь играет.

И волчья песня из угла:

Старик

О Будущем рыдает.

ПИР ВАЛТАСАРА



Содвинулись медные круглые чаши

Над бедным, в газетах, столом.

Вот гулкое, куцее счастие наше —

Общага, наш временный дом.

Общага, и кружево пены, бутыли,

Селедка на рвани бумаг —

И, юные, мы среди песни застыли,

Друг друга почуяв впотьмах.

Какие там юные!.. — Грудь моя сыном

В те годы отпита была…

И двум сыновьям во квартирных теснинах

Мерцали твои зеркала…

Какие там свежие!..