Брачный аферист   ::   Лаврова Ольга

(Эти любовные послания легли первыми вещественными доказа­тельствами в папку следователя: все они были написаны одной рукой.)

Когда потерпевшие отчаивались ждать и наконец обращались в милицию, в комнатах столько раз уже мели пол, стирали пыль и вытряхивали пепельницы, что ни отпечатков пальцев, ни дру­гих следов преступника зафиксировать не удавалось.

Мы толклись в кабинете Михаила Петровича, слушали, вника­ли. Ежились немножко, думали: дело брачного афериста – нелег­кий хлеб. Материал щекотливый, да еще чреват комическими эффектами, которые надо как-то тактично затушевывать, дабы не обидеть потерпевших. Но, с другой стороны, была в нем некая изюминка, привлекала свежесть темы. И привлекал сам Михаил Петрович. Живой, дружелюбный, отзывчивый на шутку, умев­ший радоваться всеми человеческими радостями – открыто, без ханжества. Но в основе очень серьезный, прочный, надежный человек. Да и наружность имел выигрышную: хороший рост, лицо крупной лепки, выразительное и сильное. Находка для докумен­талиста.

В общем, застряли мы в кабинете Дайнеко…

Энергичный розыск, предпринятый московской бригадой, позволил кое-где выявить не зарегистрированные прежде эпизо­ды деятельности того же ловкача. Ведь многие пострадавшие вообще никуда не обращались: велика ли охота признаваться в глупой доверчивости, выворачивать наизнанку свою личную жизнь! Но, узнав, что не они одни попали в сети, люди рассказывали и о собственной беде…

Колечко за колечком вязалась цепочка преступлений, вос­станавливались недостающие звенья, и некоторые из них свидетельствовали, что размашистый жулик не брезгует и ме­лочами. (К примеру, не пробившись в гостиницу, он как-то переночевал у больной дворничихи. Утром вызвался сходить в аптеку за лекарствами и взял три рубля. Разумеется, не вернул­ся.)

Даугавпилс – Калуга – Кемерово, Минск – Одесса – Киев, Кишинев – Харьков – Рига, Таллин – Юрмала – Псков, Сочи – Рязань – Запорожье…

– Эк рыскает! – ворчал Дайнеко, чертя новые жирные стрелки.

Длинная ломаная линия скакала по карте, выкидывала лихие коленца, пересекала саму себя: ловкач без устали мотался по стране.

– По «холодным» следам тащимся, братцы, по «холодным» следам. А нам надо вперед забежать! А поди знай, куда он махнет? – Дайнеко косился на нас хитрым глазом: – Нет, как говорится, «кина не будет».

– Будет, Михаил Петрович! Оператор уже пленку получает.

– И что же он станет снимать?

– Хотя бы эту карту. И тебя над картой. И как создают портрет на фотороботе. И как члены бригады приезжают и докладывают о похождениях неведомого афериста. А там вы его поймаете – и закипит.

– Не сглазьте удачу, – посмеивался Дайнеко.

Но он верил в удачу, а мы верили в него и его «сборную». Съемки начались, когда был обнаружен первый «теплый» след.

Из Петрозаводска пришло известие о только что обобранной и брошенной невесте. Коварный жених был симпатичнейшим брюнетом лет 35 с ласкающим ухо украинским акцентом. Кто-то случайно заметил, что накануне исчезновения он интересовался расписанием авиарейса на Вильнюс

Борис Мудров молнией кинулся в Вильнюс – вдруг удастся «перехват»? С собой он вез только что изготовленный портрет преступника.

Пока Мудров ищет в Вильнюсе, попробуем рассказать иску­шенному читателю то, чего он, пожалуй, о «фотороботе» не знает.

Принцип прост донельзя: при помощи того или иного механиз­ма собираются воедино отдельные черты лица. В современном виде «фоторобот» способен воссоздать сотни миллионов портре­тов. Это значит, что, не вставая с кресла, можно получить узнава­емое изображение любого из живущих на земле людей!

Свидетель не всегда умеет обрисовать человека словами.