Киле Бамба и Лоче-богатырь   ::   Нагишкин Дмитрий Дмитриевич

— Ой, Агды-гром, — говорит, — меня не тронь!

— Не Агды это, а я! — смеётся тот человек.

Глядит Бамба — та белка уже на боку лежит.

— Твой верх! — говорит Бамба. — Давай поборемся!

Вот скинули они одежду, за пояса взялись. Стали бороться. Никто верх не берёт. Никто другого на землю положить не может. Изловчился Бамба, хотел того человека через спину перекинуть, а тот поднял Бамбу на воздух, да и не пускает. Держал, держал… Потемнело в глазах у Бамбы, говорит он:

— Пусти на землю, я не птица! Без земли — худо мне! Твой верх… Давай поспорим, кто лучше спляшет!

Стал Бамба плясать. С утра начал, пока солнце не закатилось, всё плясал. Ещё никто так на Амуре не плясал! А тот человек крякнул, на ладони поплевал и пошёл в свой черёд. Ночь плясал, день плясал, вторая ночь настаёт, а он всё пляшет… Только треск по долине идёт да топот слышен, вода из реки выплёскивается. Земля трясётся, пыль столбом стоит, звёзды застит… «Эй! друг! — кричит Бамба. — Довольно. Твой верх!» А тот человек ещё три дня да три ночи плясал, да сам себя по пяткам ладонями прихлопывал. Потом перестал, говорит: «Это не пляска! Вот в молодости я плясал!»

«Плохой человек разве так спляшет? — думает Бамба. — Сила у него в руках есть, глаз у него зоркий, нрав весёлый — чем не друг?»

Стали они побратимами.

— Я Киле Бамба! — говорит нанай.

— Я Иван Русский, а по-вашему — Лоча.

— Ты в своей земле богатырь? — говорит Бамба.

А Лоча рукой отмахивается:

— Какой я богатырь! — говорит. — Вот за мной богатыри идут, а я просто младший сын у моей матушки!

— Сюда пришёл зачем? — спрашивает Бамба.

— Жить буду! На этой земле отцы мои давно жили.

— Худо тут! — нанай говорит.

— А что? Земля, что ли, плохая? — спрашивает Иван. Ком земли взял, в руках растёр, понюхал: — Хороша земля!

— Чертей много развелось! — говорит Бамба. — Жить не дают!

Рассказал Бамба о своём горе Ивану, как черти его по рукам и по ногам опутали, силы богатырской лишили.

— Ничего! — говорит Иван. — Был бы свет в очах, а на чертей управу всегда найти можно!

Вот пошли они в деревню. А нанай совсем бледные ходят — есть нечего. Только Ли Чан на пороге дома своего сидит — жирный да красный, как клещ.

— Этот, что ли, чёрт-то? — спрашивает Иван.

— Этот, этот!

Пошли Иван да Бамба по амбарам. Стоят амбары пустые, только паутина в углах. Ту паутину собрал Иван, в комок скатал. К Ли Чану пошёл. «Давай, эрэкте — книгу! — говорит.- Где тут записано, сколько мой друг Бамба тебе должен?!» Достал Ли Чан эрэкте — книгу, раскрыл, толстым пальцем в книгу тычет. Взял книгу Иван, говорит: «Если верно Бамба должен — слово его крепкое, его и огонь не возьмёт! Если обманул ты Бамбу — сгорит твоё слово!» Бросил книгу в костёр. Сразу книга пламенем взялась, сгорела. Кричит Ли Чан, ногами на Ивана топает. Взял тут Иван паутины комок, что в амбарах нанаев собрал, да и кинул Ли Чану в рот. Похудел сразу Ли Чан, съёжился, маленький стал, в паука обратился. Бросил его Иван в реку, и поплыл Ли Чан к своему маньчжу-амбаню, хозяину своему.

Ходят нанаи голодные.

Вынул Иван из-за пазухи зёрна малые, в землю бросил. Полезла из земли зелёная трава. Пожелтела. В колосьях у неё жёлтые семечки набухли. Взял те семечки Иван, между камнями размолол — белая пыль из тех семечек стала. Ту пыль с амурской водой Иван смешал — тесто сделал. Из того теста лепёшек напёк. Нанаям дал: «Ешьте!»

Съели нанаи. Вкусно! Тут сразу у них столько силы прибавилось, сколько никогда после пищи не прибавлялось.

На охоту нанаи пошли.

И Бамба с Иваном на охоту пошли.

— Хочу сохатого добыть! — говорит Иван. — Пойдём на гольцы-солонцы!

— Там Агды — гром — живёт! — говорит Бамба.

Не испугался Иван.