Личное счастье   ::   Воронкова Любовь Федоровна

Иногда он ходил ее встречать – Зина позже приходила из школы, чем Антон, – и шел вместе с ней, держась за руку. Они шли и болтали с Зиной, а с ними всегда шла Зинина подружка Фатьма. И часто кто-нибудь из старших ребят-школьников шел с ними – Андрюша Агатов, Ваня Синицын, Дима Козырев… Так весело было!

И как-то случилось, что Антону встретился на улице Яшка Клеткин.

– Хочешь моих голубей поглядеть?

Антон шел встречать Зину. Но он не посмел отказать Клеткину. Уж если Клеткин заговорил с таким малявкой, как Антон, – разве откажешь?

Голуби обольстили Антона. А Яшка, которого все маленькие ребятишки на улице боялись, ошеломил Антона своей добротой. Он дал ему погонять стаю, а потом сказал, что пускай Антон когда хочет, тогда к нему и приходит.

Однако отец, услышав, что Антон сегодня гонял голубей, раз и навсегда запретил ему ходить к Яшке. И задворки, заваленные грязными сугробами, где за старым сараем торчала Яшкина голубятня, стали для Антона желанной, но запретной зоной.

Однако все это прошло и забылось бы, если бы Яшка не являлся время от времени перед глазами Антона, если бы, словно невзначай, мимоходом, не вмешивался в его жизнь. Однажды в конце зимы он встретился им с Зиной, когда она шли из школы. Засунув руки в карманы, Яшка остановился и осклабился:

– Уа! Уа! Деточка – за ручку держится!

Зина не обратила на него внимания. Но Антон шага через три тихонько высвободил из ее руки свою руку.

– Ты что, Антон?

– Ничего. Шнурок развязался.

Он отстал на минутку, потеребил крепко завязанный шнурок. Но когда догнал ее, то за руку больше не взялся. И уже никогда больше не брал Зину за руку: Яшкино «уа, уа» запрещало ему эту ласковую детскую повадку. А Зина ничего не заметила.

В яркий предвесенний день, когда весело позванивали сосульки под крышами, Антон шел из школы, беззаботно размахивая портфелем.

И тут снова перед ним появился Клеткин.

– Чегой-то веселый больно?

– Пятерку получил! – еле сдерживая счастливую улыбку, ответил Антон.

– Пфу, – пренебрежительно усмехнулся Яшка и сплюнул сквозь зубы, – тоже нашел радость! А я в школу больше не хожу. Очень-то надо.

– Как – не ходишь? – Антон оторопел, он не мог себе представить, чтобы это было возможно. – А отец тебе – ничего?

– А отцу что? – резко ответил Клеткин, глаза его стали узкими и злыми. – Он, что ли, за меня экзамены будет сдавать? Пускай сдает. Не может? Ну и я не могу. Не хочет? Ну и я не хочу. Все. Сеанс окончен.

Клеткин засунул руки в карманы и, небрежно насвистывая, пошел по улице.

Антон задумчиво смотрел ему вслед. Он был ошеломлен. Вот смелый человек, а? Не захотел экзамены сдавать – и не стал. Ушел из школы, да и все. И никого, даже отца не боится! А вот он, Антошка, наверное всегда будет малявкой, «уа-уа».

Вскоре Антон еще раз убедился в Яшкином геройстве.

Однажды дворник начал бранить Яшку за то, что он сломал молодое деревце. Если бы дворник так закричал на Антона, Антон летел бы домой не чуя земли и, наверное, полгода боялся бы встретиться с дворником. А Яшка пе побежал. Он сунул руки в карманы, сплюнул в сторону дворника и небрежно сказал:

– Слыхали. Все. Сеанс окончен.

Дворник побежал было за ним с метлой. А Яшка лишь отскочил от него шагов на пять и пригрозил:

– Смени пленку. А то все эти твои елки-палки переломаю!

Дворник махнул рукой:

– И откуда у нас, в советское время, такой дурной народ берется? И учат их, и дворцы им строят. А на что такой дубине дворцы?

И ушел.

Антон сияющими глазами смотрел на Яшку. Сам дворник, сам Данила Петрович сдался, не справился с Клеткиным! Весь этот вечер Антон учился плевать сквозь зубы, чтобы хоть немного быть похожим на Яшку Клетки на.

С тех пор, словно привороженный, Антон бродил по улице в надежде встретить Яшку, стоял у ворот двора, где жил этот отчаянный человек, заглядывал в калитку.