Мефодий Буслаев. Свиток желаний   ::   Емец Дмитрий

Было очевидно, что он объехал по Глазовскому переулку, таинственным образом миновал все знаки и преграды и кружными путями выполз сюда. Во рту у Даф стало сухо, как в песках Сахары. Первым ее побуждением было нырнуть в метро, куда лимузин точно не мог за ней последовать, а вторым – уверенно подойти к машине и потребовать объяснений. Однако первый вариант показался Даф малодушным. Для второго же требовалась суперотвага, которой не обнаруживалось пока при самых тщательных поисках. В результате Даф не сделала ни того и ни другого, а совершила нечто среднее: а именно – оставшись на месте, стала большими глотками пить колу, хотя удовольствие было уже отравлено. Прохлада теперь радовала ее не больше, чем мотылька, случайно залетевшего под струи водопада. Лимузин оставался на прежнем месте. Из него никто не выходил.

«Будь это стражи света, они вызвали бы златокрылых. К тому же пафосные машины не наш транспорт. Наш приехал бы на велосипеде и нечаянно разнес бы маголодией самосвал, переводя через улицу старушку. Если стражи мрака... хм... эта вульгарщина больше в их стиле. Но зачем им следить так явно, когда мир и без того полон незримых духов, служащих мраку? С какой стати стражам мрака ездить за мной на лимузине, если я и так живу у Арея, у них на виду?.. Да что я, в конце концов, трушу? Нет, надо все-таки подойти! Это просто наглеж! Мне капают на мои тонкие детские нервы!» – рассердилась Даф.

Поставив бутылку на асфальт, она для ободрения коснулась бронзовых крыльев, висевших на шнурке у нее на шее, вытащила из рюкзака флейту и, подойдя к лимузину, сильно постучала в стекло. Лопухоиды смотрели на нее с удивлением. У этой девчонки извилины явно завязались морским узлом. Накинулась на машину, пинает ее, бьет кулаками и размахивает флейтой с решимостью, с который не всякий дикарь колотит дубиной выползшую на песок черепаху. А тут еще странноватый, лысый, явно долго болевший в детстве кот в комбинезоне и блестящем ошейнике выгнул спину и шипит у нее на плече.

– Эй, кто там есть? Что вам от меня надо, а? Вылезайте! – крикнула Дафна.

Однако стекло лимузина оставалось поднятым. Даже почти уткнувшись в него носом, Даф видела только свое отражение в зеркальной поверхности. На мгновение ошеломленной Дафне показалось, что от ее отражения исходит сияние, а над головой появился золотистый полукруг ауры. Она оцепенела, не веря своим глазам! Стекло лимузина отражало истинные сущности, а раз так, то к миру лопухоидов машина могла иметь лишь очень отдаленное отношение.

В миг, когда Даф это поняла, лимузин вновь тронулся и стал быстро отъезжать,

– Ага! Бегством спасаетесь! Во, во, катитесь, катитесь! Крути педали, пока тебе каталку не сломали! – торжествующе завопила Дафна.

Она ощущала торжество неандертальца, который криками и головнями из костра прогнал из пещеры старого медведя со свалявшейся шерстью и вселился туда со всем семейством, на всякий случай – мало ли кто еще таится во мраке – пропустив вперед тещу.

Стараясь напоследок еще раз стукнуть флейтой по крыше машины, она пробежала несколько шагов, но, поймав на себе любопытные взгляды прохожих, спохватилась и, преисполненная тем же сознанием победы, нырнула в капиллярную сеть московских переулков.

Примерно через полчаса Даф пересекала по «зебре» Бульварное кольцо, выше метро «Чеховская», у Страстного. Уже шагнув на тротуар, она ощутила укол тревоги. Запоздало, но очень отчетливо она поняла, что кто-то идет следом, причем идет уже давно. Даф резко остановилась и обернулась.

Высокий, атлетически сложенный мужчина в короткой кожаной куртке, с посеребренным ремнем с пряжкой в форме руки скелета тащился за ней как приклеенный. Заметив, что Даф смотрит на него, мужчина всполошился и уставился в небо с таким нарочитым видом, будто там по меньшей мере обнаружились вражеские парашютисты.