Цветов не посылать   ::   Стаут Рекс

За спиной дворецкого возвышался молодой человек лет тридцати с крупным красным лицом и широко расставленными глазами, в нем я узнал второго сына миссис Уиттен — Мортимера.

— Не беспокойтесь, мистер Лэнди, дворецкий выполнял свой долг, — произнес я бодрым тоном. — Меня зовут Гудвин, я служу у Ниро Вулфа и хочу видеть миссис Уиттен.

В это время еще двое мужчин вышли из дверей справа, таким образом их стало четверо против меня одного.

— К черту! — решительным жестом показали мне на дверь. — Вон!

Конечно, я слегка растерялся, столкнувшись с целым квартетом. Узнать их не представляло труда по описаниям, да и в газетах не раз публиковались фотографии. Рядом с выгонявшим меня краснолицым Мортимером занял оборону невысокий с гладко зачесанными темными волосами и приятной внешностью его старший брат Джером, а похожий на изможденного школьного учителя — это, конечно же известный фельетонист Даниэль Барр.

— Вы всегда успеете выгнать меня, — мирно произнес я, — но потерпите минутку. Я пришел повидать миссис Уиттен по поручению мисс Джули Олвинг. Было бы справедливо, чтобы сама миссис Уиттен решила, хочет ли она видеть человека, который явился к ней от мисс Олвинг. Если бы вы…

— Хватит!.. — Мортимер сделал шаг ко мне. — Вы чертовски правы, я всегда могу вышвырнуть вас…

— Обожди, Морт, — сказал Джером, спокойно приблизившись. Он взял из рук дворецкого мою лицензию, изучил ее и протянул мне. — Моя мать наверху, она спит. Я Джером Лэнди. Сообщите, что вы хотели ей сказать от имени мисс Олвинг, и я обещаю все точно передать.

— Она спит?

— Да.

— А кто же у вас болен?

— Болен?

— Да. Именно — болен.

— Не знаю. Во всяком случае не я. А почему вы спрашиваете?

— Только что из дома вышел доктор. Конечно, если он дал вашей матушке снотворное и после этого задержался поболтать с вами, миссис Уиттен уже уснула. — Я улыбнулся. — Так подумалось бы любому детективу. Может быть, заболела одна из ваших сестер? Сожалею, но могу говорить от имени мисс Олвинг только с миссис Уиттен и ни с кем другим, и спросить, захочет ни она принять меры, нужно только ее. Завтра может быть слишком поздно!..

— Спросите у него, не явился ли он требовать денег, — подсказал от дверей Даниэль Барр. — Если это попытка вымогательства, ответ может быть только один.

— Если бы вопрос стоял о деньгах, — парировал я, — то этим занимался бы наш отдел, ведающий шантажом, но я не имею к нему никакого отношения. Вот и все, что я могу вам сказать. Остальное скажу только миссис Уиттен.

— Обождите здесь, — сказал Джером, направляясь к лестнице.

Я принял позу благородного спокойствия и огляделся. Несомненно, это был зал для приемов: лестница как рассказывал нам Марко — слева, дверь справа — в гостиную, а в дальней стене — дверь в столовую, где, видимо, и состоялась та самая «тайная вечеря». Зал пуст, если не считать загадочной скульптуры из розового мрамора у стены и плетеных циновок на полу.

Через несколько минут появился Джером. Он спустился до половины лестницы и окликнул:

— Поднимайтесь сюда, Гудвин. — Он обождал меня. — Постарайтесь не задерживаться.

— Понятно.

— Моя мать в постели, но еще не спит. Доктор не давал ей никакого снотворного, она в нем не нуждается, но у нее плохо с сердцем, что вполне естественно после всего происшедшего. Я попытался отговорить ее от встречи с вами, но тщетно. Надеюсь, вы не задержитесь.

— Нет-нет, не беспокойтесь.

Я последовал за ним. Третий этаж — мне показался не самым подходящим для человека с больным сердцем. Мы вошли в комнату, и я растерялся во второй раз. Вместо одной женщины здесь было три. Возле кровати стояла темноволосая и невысокая, как Джером Ева. Фиби — ее сестра — что-то делала возле секретера.