Мой друг бессмертный   ::   Гурова Анна

– Тебе этот дом точно знаком? – спросил он. – А то, знаешь, после такого удара по голове можно родную мать не узнать…

– Ага. Вон, занавески знакомые, – подтвердил Лешка, глядя на гардины с бахромой и коричневыми цветами. И цветы на подоконнике он сразу узнал, даже с расстояния. Подумать только – когда маленьким был, знал каждый цветок в лицо – какой у него ствол, какие листья. Теперь спроси, какие у матери на окнах цветы, так ни одного не вспомнить. А на кухне на подоконнике стояла хлебница, а на крышке у нее – фиалки в пластиковых баночках. В детстве Лешка в эти баночки, бывало, яблочные и апельсиновые косточки закапывал – и ждал, вырастет что-нибудь или нет. Так ничего и не выросло. Вон она, хлебница, и сейчас там стоит. Только фиалок нет…

– Ты правда тут живешь? – негромко спросил Виктор.

– Живу, – уверенно сказал Лешка.

– Подумай хорошенько.

Лешка старательно подумал. Посмотрел на хлебницу. И вдруг вспомнил.

– Точно – не живу! – потрясенно выговорил он. – Я тут в детстве жил. Это бабушкина квартира. Мы отсюда переехали, когда я был в третьем классе»– папа купил квартиру на Энгельса…

«Ничего себе провалы в памяти, – подумал он. – Чуть не забыл, где живу! Кому рассказать – не поверят».

Виктор стоял, о чем-то думал, поглядывал на Лешу и хмурился.

– Ты сказал, что тебя ждут.

– Ага.

– Кто тебя ждет?

Лешка растерянно промолчал, поглядел на окна.

– Бабушка, наверно, – неуверенно сказал он. – Кто же еще?

Бородач Виктор смотрел на окна. Вид у него был какой-то нервный. Лешка поглядел на него, и ему тоже стало неуютно, непонятно почему. Как будто холодным ветром потянуло…

– В принципе, какая разница? – нарочито беспечно сказал он. – Зайду к бабушке, позвоню родителям.

– Одно могу сказать точно, Леха, – проговорил бородач. – Тебе туда ходить нельзя.

– Почему?

– М-м-м… Ну, считай, что это интуиция. Поехали-ка отсюда, – решительно скомандовал он.

Лешка заупирался. Он знал, что должен делать: войти в подъезд и позвонить в дверь, а дальше все будет как надо.

Ветер усиливался. Определенно похолодало. В небе закружились редкие снежинки. «Первый снег», – невольно отметил Лешка.

– Пошли отсюда быстро! – рявкнул бородатый. – Если еще не поздно!

– Но…

За углом дома раздался хруст песка и шорох шин. Бородач оглянулся и вдруг стал какой-то жесткий и собранный.

– Все, теперь поздно, – сухо сказал он. – Влипли. Лешка оглянулся – и увидел, как в танце снежинок во двор медленно въезжает черный джип с тонированными стеклами. По Лешкиной коже почему-то побежали мурашки.

– Это кто? – сдавленным голосом спросил он. Бородач с отвращением посмотрел на джип и сказал:

– Полагаю, это за тобой.

Джип остановился напротив бабушкиной парадной. Классическая бандитская тачка, мощный и роскошный, но странный – незнакомой формы, неизвестной марки, а на радиаторе серебрится надпись: «INFINITY». «Бесконечность», – перевел Лешка. Или, по-нашему, – «беспредел». Дверь со стороны водителя открылась, и на улицу вышел бандит.

То, что это был бандит, сомнений не вызывало. Даже если бы он ездил не на джипе, а в метро, это было первое, что приходило на ум. Не то чтобы его внешность была очень характерной – скорее просто отталкивающей. При виде этого выпуклого лба, крупного носа, тяжелого подбородка, а особенно – холодных глаз под нависшими веками, сразу становилось ясно, что этот человек хорошими, добрыми делами заниматься не может.

Бандит обошел свой джип, посмотрел на Лешу жутковатым взглядом исподлобья и улыбнулся. Вернее сказать, оскалился.

– Ты чего свалил с перекрестка? – спросил он хрипловатым голосом. – Почему я должен бегать за тобой по всему городу? У меня что, других дел нет?

– Вы кто? – пролепетал Лешка.