Муравьи не сдаются (с иллюстрациями)   ::   Секора Ондржей

Из неё выскочил крепкий парень; он встал по стойке «смирно», сделал несколько упражнений и застыл на страже у двери.

«Ага, это воин», – подумал Ферда.

«Крак!» – лопнула новая куколка, и из неё выскочила нянечка. Она привела себя в порядок и сразу же занялась оставшимися куколками. Укладывала их получше, укладывала, и вдруг – крак! крак! – прямо под руками у неё лопнули ещё две куколки, как раз те, с синяками на головах, которые Ферда уронил на землю. Из них вылезли два мрачных, недовольных муравья.

– Гм, не очень-то у них тут красиво, – проворчал один.

– Какой странный свет!.. И пол какой неровный! – забрюзжал другой.

– И вообще нам здесь не нравится. В других муравейниках, конечно, лучше! – заворчали они в один голос.

Такие ворчуны! Всё им не нравилось. Впрочем, они и потом всё время ворчали и брюзжали, и поэтому в муравейнике их стали звать Ворчун и Брюзга. А самого первого муравья-работника, который не боялся никакой, даже самой тяжёлой работы, назвали: Смельчак.



Первый бой

Теперь в муравейнике началась настоящая муравьиная жизнь. Через несколько дней жук Дровосек, проходя мимо муравейника, едва узнал его. Здесь, словно быстрый ручеёк, группа весёлых муравьёв работников тащила большое бревно. А там Ферда вёл повара за продуктами. Друзья шли в ногу и пели. Из муравейника выбежало несколько нянечек. Они просто умирали со смеху.

– Хи-хи-хи-хи! И-хи-хи-хи!! Мы маму умываем, трём, а ей щекотно. И-хи-хи-хи! – И они побежали снова собирать капельки росы и пучки моха, чтобы как следует протереть и вымыть маму. Ничего, она привыкнет. Теперь уже всё будут делать только нянечки: они будут каждый день прибирать муравейник, кормить маму, мыть её, заботиться о ней, будут делать всё, что делают нянечки в любом муравейнике. Вдруг раздалась такая грозная команда: «С дороги, с дороги!» – что Дровосек отскочил. Из новых ворот муравейника быстро промаршировала вооружённая стража, а под её охраной поспешно шли нянечки с куколками на руках. Они несли куколок греться на солнышко. Теперь их будет охранять стража.

Вдруг из муравейника послышались ещё какие-то звуки. Кто-то ворчал, брюзжал, стонал, жаловался: «Только и слышишь: „С дороги, с дороги!“ Всё время работай, за всеми только и убирай! Ну, можно ли всё это выдержать?»

Что такое? В муравейнике кто-то ворчит? Ну конечно, это Ворчун и Брюзга. Они как раз выносят полные охапки шелухи, оставшейся от куколок: в эту ночь вылупилось много новых муравьёв.

«Ворчуны сердятся, а им следовало бы радоваться, ведь у них уже столько муравьёв, – удивился Дровосек. – А я своих жучков-дровосеков должен ждать три года. Ну, хватит смотреть, пойду-ка лучше послушаю, хорошо ли едят мои червячки». И жук направился к пню, но тут его остановила толстая розовая Жижала.

– Эй ты, с усами! – закричала она из своей норки. – Ты слышишь? Беги, да побыстрее, к нянечкам! Там Отрокары. Ну, беги же, не стой! – И она исчезла в земле, так и не сказав, куда бежать.

«Ой, ой, ой! Какое несчастье, какая беда! Где же искать нянечек?» Но тут Дровосек услышал крик: «Помогите, помогите!» – К нему подбежала перепуганная нянечка. – «Отрокары отнимают у нас куколок. Помогите!»

Теперь уж Дровосек не медлил. Он бросился прямо туда, откуда раздавались крики, и попал в самую гущу боя. Немногочисленная стража мужественно боролась с Отрокарами.

Муравьи сражались замечательно: не страшась ран, они хватали рабовладельцев-Отрокаров, катались с ними по земле, нещадно били врагов.

Даже нянечки не сдавались. Они изо всех сил прижимали к себе куколок и время от вре мени тоже наносили удары разбойникам. Однако злодеи уже отобрали у них несколько куколок и собирались скрыться с ними.

– Это что за безобразие? – закричал Дровосек, грозно замахав усами, и, словно рассвирепевший великан, кинулся в бой.