На школьном дворе   ::   Сотник Юрий

Надя по натуре была доброй девочкой, но иногда в ее характере появлялись жестокие, даже садистские черточки. Например, она любила наблюдать, как мучатся в чем-нибудь провинившиеся люди сознанием своей вины и угрызениями совести.

В субботу, идя в хвосте похоронной процессии, она тихо говорила Альбине, Демьяну и дразнильщикам, что вот такую же смерть, без жены и детей, в одиночестве, они уготовили своему любимому Акимычу. Когда же Альбина сообщила, что в травле "невесты* принимали участие Ваня Иванов и Томка Зырянова, Надя и этим объявила, как подло разрушать личную жизнь Акимыча ради каких-то своих интересов. Ведь они, окончив школу, станут жить своей жизнью, возможно, разъедутся кто куда, а вот Акимыч, потеряв единственную женщину, которую он полюбил (теперь Надя была почему-то в этом уверена), останется здесь навсегда и умрет таким же одиноким, как Ядвига Михайловна.

Самолюбивый Ваня Иванов ничего на это не ответил, а Томка Зырянова плакала, когда комья земли стучали о гроб старой учительницы. Плакала беззвучно, спрятав глаза под локоть.

Сразу после похорон Альбина, Демьян и часть дразнильщиков отправились к дому Хмелевых, чтобы признаться Инне во всем, но дом оказался на замке. Они покричали перед домом Мокеевых, вызывая Луизу, но вместо Луизы на крыльцо вышла сердитая Мария Васильевна и сказала, что не знает, где эта бездельница прячется.

А на следующее утро Надя встретила на улице Хмелеву.

- Скажите, Полина Александровна, ваша жиличка уже проснулась?

Напоминание о жиличке было для Полины Александровны неприятно, поэтому она ответила коротко:

- Съехала она с квартиры. Еще вчера.

- Не знаете, куда съехала?

- Наверно, туда, откуда прибыла.

Придя после обеда на школьный двор, Надя сообщила всем собравшимся там о внезапном отъезде "невесты" и обратилась к младшим ребятам:

- Ну?! Добились своего! Выгнали ее из города, теперь радуйтесь! - Присев было на крыльцо, она тут же вскочила, уставившись на Альбину, Демьяна и дразнильщиков.

- А ну, чтоб не торчать здесь у меня на глазах! Пошли вон отсюда, негодяи!

"Негодяи" вон со двора не ушли, они переместились на лавочку возле двери "зимнего клуба" - то есть мастерской - и обиженно поглядывали на "летний клуб".

Вбежали Луиза с Хмелевым, и тот закричал:

- Эй вы! Знаете, что мы вам сейчас скажем?!

- Ну, что? Говори! - сказала Надя.

Ленька выдержал длинную паузу для пущего эффекта, потом открыл было рот, но ничего сказать не успел. Все - и восседавшие на ступеньках "летнего клуба", и сидевшие на лавочке - вдруг вскочили, и со всех сторон послышалось:

- Здравствуйте, Данила Акимович!

Луиза с Ленькой обернулись и увидели, что сзади них стоят сам Бурундук, сама "эта самая", сам заврайоно Лыков и сам первый секретарь райкома, которого все знали в лицо.

- Здравствуйте, здравствуйте! Ну, как вы тут поживаете? - сказал Данила Акимович.

Ответом на его "как вы тут поживаете" было мертвое молчание. Взрослые озадаченно переглянулись.

Вдруг со скамейки поднялась и приблизилась к ним маленькая худенькая девочка с круглой головой на тонкой шейке и короткой светлой челкой на лбу. Это, конечно, была Альбина. За ней последовал косматый Демьян, а за ним остальные дразнильщики. Неестественно тоненьким голоском Альбина запищала, обращаясь к Инне:

- Извините, пожалуйста! Можно с вами поговорить? - Пожалуйста, говори, ответила Инна.

Альбина оглянулась на Демьяна, на дразнильщиков и снова обратилась к ней:

- Нет... нам... нам нужно так... нам, чтобы наедине...

Инна посмотрела на своих взрослых спутников. Глебов слегка улыбался, но Бурундук и завроно были серьезны.

- Наедине так наедине, - сказала Инна. - Куда же мы пойдем?

- Вон туда, пожалуйста, - сказала Альбина, указывая на дальний угол двора.