Наследство чародея   ::   Суслин Дмитрий

Даже брат и сестра и те часто сомневались в том, что с ними случилось, и спрашивали друг друга, а не выдумали ли они все это на самом деле?

И только живой и все понимающий Мирко напоминал им о том, что Страна Остановленного времени есть, и нечего в ней сомневаться.

Так или иначе, а ореол славы у брата и сестры, прозвища «Маленький принц» и «Рыцарь-дева» остались навечно, и от них все, в особенности учителя и родители, ожидали любого подвоха. А что еще можно ждать от таких детей?

Так как на летний праздник каждый класс должен был сделать номер художественной самодеятельности, этот вопрос встал на повестке и в пятом «Г». Его обсуждали целую неделю. И вот сегодня ответ нашелся сам собой.

– Константинов, – подошла к мальчику Виолетта Солодова, главная помощница классной руководительницы Антонины Федоровны,

– Это правда, что ты можешь показывать фокусы?

Женя скромно пожал плечами.

– Правда, правда! – ответила за него Маша. – Еще как может.

– Если это так, – Виолетта строго, как настоящая учительница, посмотрела на Женю, – то почему бы тебе не выручить класс и не показать свои способности? – Она и фразы строила как взрослая. За это ее даже немного побаивались.

– Хорошо, – согласился Женя.

– А можно я буду твоей ассистенткой? – спросила Маша.

Вадик Лоханкин, известный второгодник, хулиган и двоечник, расхохотался:

– Принц и принцесса на сцене фокусы будут показывать! Ха-ха-ха! Никогда ничего подобного не видел! Вот уморы.

Женю и Машу дразнили не только сладкой парочкой, но еще и принцем с принцессой. Когда год назад, Маша Самохина перешла в их школу, и они подружились, ребята сразу вспомнили, что Женя у них сказочный принц и тут же окрестили принцессой и Машу. Однако они никогда на это не обижались. В глубине души им даже нравилось.

– А ты, Лоханкин, прекрати паясничать, – сказала Виолетта.

– Лучше думай, как будешь исправлять двойки по математике.

– А это не твое дело! Слышь, Константинов, давай я тоже буду твоим ассистентом. А ты мне покажешь, как надо фокусы делать.

Но тут его важно отстранил Лешка.

– Ты что, Лоханкин, – сказал он, – с чего это ты будешь ассистентом? Лучше я сам буду.

Вадик сразу разозлился.

– Я первый попросился! Куда ты лезешь, муха дохлая!

– Кто муха? Я муха? Ах, ты старая лоханка!

Они чуть не подрались, и Женя поспешил вмешаться:

– Тише вы! Успокойтесь! Я вас обоих возьму. И Машу тоже. Мне как раз нужно три человека – два мальчика и одна девочка. Сегодня же пойдем ко мне и начнем репетировать.

– Вот и прекрасно, – подытожила Виолетта. – Значит, за наш класс я теперь спокойна.

Прозвенел звонок и начался очередной урок.

Событие случилось после пятого урока. Ребята еле дождались конца урока, потому что шестым должна была быть физкультура. Когда прозвенел звонок, все они гурьбой понеслись в спортзал, чтобы успеть переодеться, потому что перемена была короткая.

Но спортивный зал был заперт, потому что занятия проводились на улице, и предыдущий класс еще не вернулся. Ребята сгрудились у дверей и стали в ожидании играть, бегать, прыгать, толкаться и тому подобное, что делают школьники всего мира на переменах. Это продолжалось не долго – не больше минуты. Раздались звуки судейского свистка. Это во главе третьего класса «В» важно шел физрук Борис Васильевич. Он был невысокого роста, в синем спортивном костюме, красной шапочке с кисточкой, больше похожей на ночной колпак, в белых кедах, с круглым и тугим, как мячик животиком и пышными седыми усами. Ребята между собой звали его Карапузиком. Он знал об этом, но нисколько не обижался и всегда был веселым и жизнерадостным.

– Здорово, орлы! – крикнул он пятиклассникам. – Спешим в мир спорта и гармонии и к олимпийским вершинам?

– Да! – закричали дети.

Борис Васильевич открыл широкие двери спортзала и запустил в него детвору. Оба класса. И тот, что уже отзанимался, и следующий.