Операция Форстериана   ::   Илюхов Владимир Васильевич

А прошлое нет, было совсем не такое нет.

КОМАНДИР. Тоже мне, детектор лжи.

ЖЕНЩИНА. Да.

КОМАНДИР. Нет, не да!

БОЕЦ. Я что-то не понимаю, о чем базар? Я тебя не узнаю, старичок! Вспомни, зачем мы торчим на этой клумбе? Затем, чтобы прояснить, сумасшедшая эта баба, или нет, так?

КОМАНДИР. Ну, так. Только я думал, что она действительно того... А теперь, выходит, что она не того.

БОЕЦ. Ну?

КОМАНДИР. Баранки гну! Ты помнишь, какая у меня контузия была? Меня чуть подчистую не списали. Мне даже в открытую намекали, что я... (Вертит пальцем у своего виска). И вот теперь, после всего этого, я докладываю: так, мол, и так, у одной нормальной гражданки, какие-то ненормальные явления её через стену несчастье быть имеют.

ЖЕНЩИНА. Вот только врать не надо, даже из жалости - никто меня тут не имеет.

КОМАНДИР. Да я же сам видел! Ну, так что со мной, после такого доклада сделают?

БОЕЦ. Поимеют.

КОМАНДИР. Вот, вот!

БОЕЦ. Но у вас же свидетели есть. (Бьет себя в грудь).

КОМАНДИР. Кто? Ты, мой непосредственный подчиненный, кстати, не раз контуженный, и та самая баба, Форстериана, как она хочет, чтобы ее все называли, которая ночи напролет, в ожидании гуманоидов, глушит самогон неизвестного приготовления!

БОЕЦ. Вот только не надо самогон трогать. Самогон-то, как раз нормальный.

КОМАНДИР. Значит, ненормальный я?

ЖЕНЩИНА. Успокойся, мы все немного ненормальные, в определенной мере.

КОМАНДИР. Вот именно. И мне мою меру медкомиссия четко nrlephk` - от и, до!

БОЕЦ. Это не мера, это - устав.

КОМАНДИР. Тем более. Я Устав нарушать, не имею права! Идемте, Ардовский.

ЖЕНЩИНА. Вы бросите женщину одну? Стыдитесь, господа офицеры!

КОМАНДИР. Вот только не надо, вот этого вот! Раньше-то вы както сосуществовали с этими ино, черт их разберет, кем?

ЖЕНЩИНА. А что мне оставалось? У меня что, был выбор? Но теперь, когда вы все знаете, неужели вас не интересует, что они тут делают? А вдруг они готовят какой-нибудь теракт, против всей нашей Земной цивилизации?

КОМАНДИР. Да плевать я хотел на всю нашу цивилизацию!

БОЕЦ. Нет, братишка, так нельзя. Она права, тут надо все прояснить.

КОМАНДИР. Вот она пусть все и проясняет, что мы зря, что ли ей конспиративное имя дали? А еще лучше, пусть уфологов сюда вызовет. Их все равно все ненормальными считают. Более того, - они на своем сумасшествии бабки зарабатывают. Это их хлеб. А мой хлеб вот... (Потряс автоматом). Если его у меня отберут, то чем я жену учить буду?

БОЕЦ. Да ладно тебе, старичок, будто в отряде не знают, кто у вас в семье кого и на что учит. Ладно, ты иди, командир, а я тут останусь.

КОМАНДИР. А как же приказ старшего по команде?

БОЕЦ. А как же совесть? Я женщину одну в такой ситуации оставить не могу. Ты только подумай, каково ей тут ночью одной с этим самогоном...

КОМАНДИР. Кто-то виноват, что она одна. Не пила бы...

ЖЕНЩИНА. Не пила бы!. Много ты в моей жизни понимаешь! Ты, что думаешь, я всю жизнь, глядя на этих чертиков, самогон жру? Да им всего-то ничего: как Перестройка началась, они и полезли. А мужик мой, как их увидел, так и ночевать домой перестал ходить. Я ему говорю: да не обращай ты на них внимания. Они же на нас не смотрят, и ту на них не смотри. Нет, и днем стал шататься. Пока совсем к ней жить не перебрался. Понятно - без этих-то спокойнее. А мужик он настрой любит. У него если где тонко, то там тут же и рвется. Вот только этот круглый стол от нашего семейного счастья и остался...

БОЕЦ. Ну и хрен с ним! Слабак, значит, оказался. И нечего о таком переживать...

ЖЕНЩИНА. Слабак.... Да из него одного, вас двое таких получилось бы... (Тычет пальцем в бойца).

БОЕЦ. Ты, Форстериана, вот что запомни: не в росте сила, а в храбрости. (Обнимает женщину за плечи, присаживается к ней). Такто, старушка... Ты иди, командир, мы тут сами, как-нибудь разберемся.

КОМАНДИР направляется к выходу.