Письмо звездному мальчику   ::   Антонова Анна Евгеньевна

С каким-то болезненным любопытством я ждала пыток и казней – интересно, как им удастся передать это в мюзикле. Наверняка просто споют грустную песенку и закроют занавес. Типа – догадайся сам, кто знает, тот поймет… Я недооценила авторов либретто! Мучили главных героев вполне натурально, и песни при этом пели вовсе не они, а палач. Сцена казни тоже была показана настолько реалистично, что в решающий момент я даже зажмурилась.

На поклоне наш друг Теркин выглядел довольным донельзя. Еще бы – собрать столько цветов и пакетиков с подарками!

Я скользнула взглядом по вышедшим на поклон актерам и зацепилась за хмурое лицо, маячившее возле самых кулис. Это был младший брат короля, герцог… как же его… в общем, довольно жалкий и ничтожный персонаж. Но главным сейчас было вовсе не имя, а лицо: один уголок рта у него уехал вверх, и с такой кривой ухмылкой брат короля смотрел в зал с откровенным пренебрежением.

Я дернула за рукав подошедшую ко мне подругу:

– Юльк, смотри!

Она перевела взгляд в указанном направлении и скептически протянула:

– Даа…

– Как его зовут, не помнишь?

– Этого младшего герцога? – задумалась Юлька. – Не, не помню. Сейчас выйдем и в программке посмотрим.

Мы не стали торопиться в гардероб и остановились в фойе. Юлька развернула программку:

– Так, герцог Алансонский. Алексей Шмаров.

– Хватит прикалываться, – поморщилась я.

– Кто прикалывается? – возмутилась она. – Сама посмотри!

Она сунула мне под нос программку, я вгляделась в ровные строчки и неуверенно хихикнула. Она кивнула:

– Жалко, что не Антон. Но тоже с прекрасной звучной фамилией. И еще один непризнанный гений.

– Почему еще один? – зацепилась я. – А первый кто?

– Да никто, – отмахнулась она, и я не стала настаивать, поняв, что скорее всего в виду имеется непризнанный интернет-гений Антоша Дворецкий, а вовсе на местная звезда Антон Теркин.

Мы подошли к гардеробу, когда очередь уже почти рассосалась. Не спеша оделись и вышли из театра в теплый влажный весенний вечер.

– Где же все эти фанатки были, когда он Ленского играл? – вслух задумалась я.

– Может, они не знают?

– Да конечно!

– Даже если и знают – наверняка сходили один раз в ознакомительных целях, и все. Вот мы с тобой – неужели пойдем еще раз на оперу?

– Да ни за что на свете! – пылко воскликнула я. И тут же задумалась: – Хотя там поют живьем…

– А здесь под фонограмму, что ли? – удивилась Юлька.

Я смутилась, но пояснила:

– Просто звук шел не со сцены, а откуда-то сбоку, из колонок…

– Ох, Лера, ну ты и темнота, – вздохнула она. – Конечно, звук через колонки идет. Потому что они поют с радиомикрофонами! Не заметила такие маленькие микрофончики на одежде?

– Ну заметила, – совсем смутилась я. – Только подумала, что это так, для отвода глаз… – И без перехода подумала вслух: – Но если дарить ему цветы, это надо делать явно не здесь.

Юлька удивленно посмотрела на меня:

– Ты собралась дарить Теркину цветы?

– Шучу, – поспешила откреститься я. – Лучше подарим Шмарову. То-то он удивится!

– Чему это он удивится?

– Ну как… Болтается он в этом спектакле на какой-то роли пятнадцатого плана, даже на поклоне чуть ли не за кулисами стоит. Девицы с вениками к исполнителям главных ролей в очередь выстраиваются, а он на все это любуется и ухмыляется ехидно, типа: а нам и не надо, мы и не хотели, мы так просто постоять пришли. И тут к нему подходит девчонка с роскошным букетом…

– Даа, вот у него физиономия будет! – хихикнула Юлька. – Вижу, он тебе сразу понравился. Ну да, тебя же тянет ко всяким несчастным типам, которых хочется пожалеть…

Я не успела ничего возразить, потому что она, оглядевшись, потащила меня к уличной афишной тумбе:

– Когда там следующий спектакль?

– Мы что, пойдем на следующий спектакль? – вяло возмутилась я.