Поющий тростник   ::   Галахова Галина

Две недели девчонки снабжали кошку продуктами. Котят между собой поделили по жребию. Назначили день по отлову. Пришли – кошки нет, котята лежат мертвые.

Маша, как увидела побоище, выскочила на улицу и побежала куда глаза глядят. Заметила телефонную будку – бросилась туда.

– Помогите, пожалуйста, котятам, они умирают! – закричала она в трубку.

На другом конце провода диспетчер вздрогнул от неожиданности и закричал:

– Это что за хулиганство! Повесь трубку, кому говорю!

Но Маша так плакала, что диспетчер "Скорой помощи" смягчился:

– Не плачь, девочка, у тебя горе маленькое! Иди домой!

Маша вышла из будки, девчонки уже тут как тут. Погоревали они, покричали, погрозили неизвестным врагам и побежали к дому.

Навстречу им, увешанный сумками, шел из магазина Максим Петрович. Девчонки бросились к нему. Толкаясь, наперебой стали рассказывать страшный случай. Девчонки потеснили Максима Петровича с мостков, где он стоял. Максим Петрович потерял равновесие и ступил в жирную глину. Нога увязла. Он стал вытаскивать ногу, ногу вытащил, а ботинок остался в глине. Максим Петрович поставил на мостки сумки и полез за ботинком. В это время плакальщицы опрокинули ему на брюки бидон с молоком.

– Ничего себе, – сказал Максим Петрович и поморщился. Он схватился за сумки – в сумке что-то крякнуло.

– Ох! – простонал Максим Петрович, представляя себе получившуюся яичницу.

Девчонки приняли его стон за соболезнующий и стали просить его принять участие в похоронах.

Дома Максиму Петровичу крепко попало от жены. Настроение у него сделалось самым что ни на есть похоронным. Он выхватил из шкафа коробку с надписью "Цебо", вытряхнул на пол новые сапожки жены, схватил лопату и помчался на улицу.

На улице ему стало холодно в мокрой одежде, и он, радостно засмеявшись, подумал: "Заболею теперь наконец!"

Те несколько минут, которые он потратил на рытье ямы, он посвятил обдумыванию превратностей человеческой жизни. Он посмотрел на себя со стороны, и ему стало смешно. Но вокруг никто не смеялся. Тихие, совсем печальные лица окружали его, и он удержался от смеха.

Когда "братская могила" была готова, Максим Петрович произнес прощальную речь:

– Тот, кто заставил нас собраться в чистом поле, остался для нас неизвестным разбойником. Он не любит кошек, а также и детей и – по моему глубокому убеждению – очень плохой человек! Поэтому предлагаю выселить его на Луну, поскольку достоверно известно, что там нет ни детей, ни кошек. Вечная память бедным котятам!

Опустили коробку в яму, забросали землей и разошлись кто куда.

Вечером Максим Петрович сидел у Маши на диване.

– День траура. Как полагается, сидим дома, ни каких увеселений, – заметил он. – Картину крутят новую не для нас!

Маша, приподнявшись на локтях, проникновенно смотрела на отца. Максим Петрович погладил ее по голове и спросил:

– Ну что ты еще придумаешь?

– А ты знаешь, папка, кого ты мне подари? Ты только не бойся! Щенка ты мне подари, я придумала. Это очень серьезно!

Хотя день выдался сегодня на редкость невеселый, Максим Петрович подпрыгнул вдруг и засмеялся, как от щекотки. Он убежал в свою комнату и стал лихорадочно писать фантастический рассказ, который писал уже три года в нерабочее время. Ручка бежала по бумаге, как собака, рвущаяся с поводка. Она бежала в город Никуда, где жили маленькие электронные люди со своими электронными детьми, которые были очень веселыми и счастливыми, несмотря на то что ни разу в жизни не видели ни одной живой лягушки или даже обыкновенного муравья.



Жизнь вторая

ФЕДЯ ГОНЧАРОВ ПО ПРОЗВИЩУ СВИРЕПЫЙ НОСОРОГ

Когда составляли список первого "А", внесли в него фамилию, печально известную всей школе. Наталья Савельевна, прочитав эту фамилию, вычеркнула ее.