Пусть этот круг не разорвется   ::   Тэйлор Милдред

Кристофер-Джон закрыл пальцами-коротышками Дону Ли глаза, и Дон Ли вытянул из рук брата красный шарик. Значит, мне было первой бросать.

– Кэсси, пожалуйста, дай мне бросить, – попросил Малыш; он, как и я, сидел на корточках, но при этом старался не запачкаться. – Ведь один шарик мой, правда?

Я начала было протестовать, но потом передумала, потому что мне нужен был его шарик, и я вовсе не хотела, чтобы он забрал его из круга.

– Ладно, – согласилась я, – только дай мне сначала сбить один их шарик, а потом будет твоя очередь.

Малыш нахмурился, но согласился. Он был рассудительный ребенок и отдавал себе отчет, что у меня и опыта было побольше, и шарики я кидала куда более метко.

Цель игры заключалась в том, чтобы вышибить шарики противника из круга. Если вышиб, значит, шарик твой. Я кидала просто здорово, правда, на этот раз ни Сынку, ни Дону Ли не везло, хотя обычно они были отличными стрелками. Мы с Малышом ловко выиграли у мальчиков четыре шарика подряд. Даже Кристофер-Джон рискнул бросить свой и выиграл. В общем, мы почти уже обчистили Сынка и Дона Ли, когда вдруг раздался голос папы:

– Чем это вы здесь занимаетесь?

Не выпуская мраморный шарик из рук, я обернулась. Мы так увлеклись игрой, что не заметили, как он вышел из дома.

– Играем в шарики, – ответила я.

– Папа, мы их раздели! – похвалился Малыш.

– В самом деле?

– Да, сэр! – Кристофер-Джон еще никак не мог прийти в себя от восторга.

– Так, так. По-моему, вам следует вернуть эти шарики Сынку и Дону Ли.

– Как это? – возмутилась я. – Мы их выиграли честно!

Папа указал рукой на шарики.

– А ну-ка, Сынок, и ты, Дон Ли, забирайте свои шарики.

Кристофер-Джон, Малыш и я в недоумении смотрели на папу, а Сынок и Дон Ли с радостью накинулись на свои шарики, которые по справедливости уже принадлежали нам.

– А эти что? – спросил папа, имея в виду три мраморных шарика, оставшиеся лежать на земле.

– Это наши, – ответила я.

– Дай их сюда.

Я собрала шарики и отдала папе, включая тот, что был у меня в руке. Папа засунул их в карман пиджака и сказал:

– А теперь живо в фургон. Мы едем.

Когда мы уже распрощались с тетушкой Ли Энни, Эллисами и двинулись домой, папа сказал:

– Я прошу вас больше никогда не играть в шарики.

Малыш, Кристофер-Джон и я с отчаянием уставились на папу. Только Стейси казался равнодушным. Уж коли он считает себя выше какой-то там детской игры в шарики, папин запрет, стало быть, его никакой стороной не касается.

– Я слишком часто наблюдал, как это ведет к азартным играм, – сказал папа. – А азартная игра словно болезнь. Она может погубить человека. Стоит вам, пусть в игре, завладеть чем-нибудь чужим, у вас невольно зародятся низкие чувства. Поймите, вот вы играете в мраморные шарики, и все идет гладко. Но в один прекрасный день кто-то из вас рассердится, что проиграл, или обвинит другого в плутовстве – и всё, выйдет неприятность. А то еще кто-нибудь решит, что играть на шарики неинтересно, и начнет вместо мраморных шариков ставить деньги. Вот вам и азартная игра!

– Папа, но мы не собирались делать ничего плохого, – запротестовала я.

– Сейчас нет, Кэсси, девочка моя, я уверен. Поэтому и прошу вовремя бросить эту игру. Можно ведь во что-нибудь другое играть.

– Но, папа…

– Я своего мнения не изменю, так что намотайте себе на ус: сегодня вы играли в шарики в последний раз. Передумаете – сами знаете, что вам за это будет.

– Да, сэр, – хором ответили мы без всякого энтузиазма.

Я хорошо знала, что, нарушь мы его запрет, не избежать нам ремня, хотя лично я никакого смысла в этом запрете не видела. Мы же не в азартную игру играли. А игра в шарики была моя любимая игра. К тому же я ловко кидала, лучше многих других, в том числе и Сынка. До чего мне не хотелось подчиняться! Но выбора не было.