Валя   ::   Панова Вера Федоровна

Что будет у меня, что? Какая предстоит мне любовь?

Какие подвиги, какие переломы судьбы?

Это со всеми так, или только со мной, что все время уходят от меня те, кто мне нужен, или я от них ухожу?

И этот тоже, - на минутку подсел, и нет его, увели.

Будет ли встреча прочная, вечная?

8

Сколько печных труб, оказывается, понастроили люди. Вот они торчат, трубы, во множестве торчат из-под снега. При каждой трубе была раньше печь; варилось кушанье, люди грелись. Сейчас голо и дико торчат бездомные трубы. Все кругом рухнуло, лежит под снегом, печи, стены; а трубы торчат.

Подъезжаем.

Все одеты в пальто и давно стоят на ногах, накаляя вагон своим жаром. Дядя Федя в шинели, спустив наушники и завязав тесемки под небритым подбородком, встал как скала позади Вали с Люськой. Толчок под ногами, и остановился поезд, люди начинают выливаться из вагона.

Свежий воздух в лицо, столб, часы...

Ленинград?

Толпа льется по перрону...

- Держись! - вскинув на спину багаж, велит Люське дядя Федя. Люська ухватилась за его шинель рукой в рукавичке... Железная калитка в конце перрона, и у калитки - да, она! - тетя Дуся, постаревшая, потемневшая, но она, она! - пряди стриженых волос вдоль щек, папироса во рту, прижмуренный глаз...

9

У тети Дуси умылись над раковиной в большой темной кухне и пообедали. Кроме супа и каши, была сладкая наливка, и не только дядя Федя, все, даже Люська, позволили себе и выпили за то, чтоб больше с нами этого не было, сколько б мы ни прожили, хоть по сто лет, - будем здоровы!

Накрывала на стол и грела обед молодая красавица. Ее звали Маней. Она работала на фабрике. Мать у нее умерла в блокаду.

Тетя Дуся рассказывала, как Маня тушила пожары и поймала ракетчика.

- Схватила мерзавца за шиворот.

Маня весело засмеялась. Совсем нетрудно было вообразить, как эта Маня с подбритыми бровками и золотистыми локонами хватает мерзавца за шиворот. Такой был вид у нее боевой, что ничего о ней вообразить не трудно. Среди пляшущего пламени она бегала по крышам, ну что ж. Она все могла. Как ловко сидел на ней черный свитер, загляденье.

- Что думаешь делать? - спросила тетя Дуся у Вали, когда закончился обед и закончились воспоминания и дядя Федя, распрощавшись, ушел к своим знакомым.

Валя поделилась давнишним планом.

- Я бы хотела, - сказала она, запинаясь, ей самой этот план казался фантастическим, хотя мало ли фантастического на свете... - Хотела, если можно, съездить на Мгу, поискать мамину могилку. Папину, конечно, не найти...

- Это удивительно, - сказала тетя Дуся, - до чего вы ни о чем не имеете понятия. Ты ехала: ты видела? Можно там найти могилу? Мга! На Мге все перекопано, мин еще до черта... Она будет искать могилку!

- Но я помню, где она! - сказала Валя. - Вот так находится ров, к которому мы бежали. А так...

- А зачем у тебя на могилы настрой?! - спросила тетя Дуся гневно. Молодая! Жить должна! Становись на участок, где мама работала, - это будет красота, это я понимаю!.. А пока бери-ка Люську да идите в баню, самое первое дело с дороги баня.

Когда Валя собрала белье, тетя Дуся к ней подошла и поцеловала.

- Ты все-таки молодец, - сказала она. - Я боялась, ты слабонервная, как мама была, - нет, ты молодец. Где баня, помнишь? А то Манька проводит.

- Не надо провожать, - сказала Валя. - Я помню.

Они хорошо помылись с Люськой, потом Валя сказала:

- Пойдем посмотрим, где был наш дом. Отсюда близко.

Горели фонари. Мелкий снег, блестя, крутился вокруг фонарей. Валя озиралась, - напоминания обступали ее, выходя из летящего снега. Вывески, подъезды, звон трамваев, освещенный вход в кино, завитая кукла в окне парикмахерской, все было напоминаниями. Но почему-то думала Валя не о том, как она ходила тут маленькой, - ей снова вспомнилось ее поездное знакомство, молодой человек Володя, которого увел контролер.