Волшебник   ::   Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович

Он постоял на одном месте, что-то пробормотал себе под нос, а потом быстро принялся за дело, какого мы меньше всего ожидали. Он снял с берез наши западни и выпустил сидевших в них для приманки птичек, потом сделал то же с клетками-садками, куда мы временно помещали только что пойманных птичек, наконец спокойно подобрал растянутые на снегу сетки-тайники и разорвал их. Мы все онемели от ужаса.

– Что вы делаете?! – крикнул наконец какой-то отчаянный смельчак.

Волшебник оглянулся на голос и улыбнулся. Последнее придало нам храбрости, и мы его окружили живой стеной.

– Вы не имеете права рвать наши тайники и выпускать наших птиц! – загалдели мы разом. – Это бессовестно!..

Он продолжал улыбаться, рассматривая своих врагов поочередно.

– Ваши птицы? – проговорил он наконец. – Ваши птицы?

– Конечно, наши, если мы их поймали…

– Да, вы их поймали, но это совсем не значит, что они ваши, – спокойно ответил он. – И даже совсем не ваши… Для чего создана птичка? А вы подумайте хорошенько об этом… Представьте себе только, что вас самих кто-нибудь посадил в клетку, другими словами, – тюрьму, и посадил только потому, что вы голодны… Да. А вы с горя начали бы петь, чтобы доставить удовольствие тому, кто лишил вас свободы…

Эти слова не произвели на нас никакого впечатления, потому что все думали о выпущенных на волю пленницах и разорванных тайниках. Волшебник, кажется, это заметил и проговорил уже другим тоном, точно он давным-давно был знаком со всеми:

– Послушайте, ребятки, носы у вас от мороза красные, руки – тоже… Пойдемте ко мне, я вас напою чаем. Горячий чай – лучшая вещь на свете…

Мы приняли это любезное приглашение с большой нерешительностью. А вдруг волшебник заманит нас в свой замок и что-нибудь сделает с нами такое, что мы больше не увидим белого света?

– А вы кто такой? – спросил кто-то.

– Я? – переспросил волшебник и, подумав, ответил с улыбкой: – Я – птица… Да, настоящая птица.

В ответ послышался смех.

– Да, настоящая птица, – настойчиво повторил волшебник. – Зовут меня Иваном Гаврилычем Мухиным, а все-таки птица. Ну, об этом поговорим потом, а сейчас пойдемте пить чай.

В толпе всегда найдется решительный человек, который поведет за собой других. Так было и с нами. С другой стороны, и выпить горячего чая было недурно. Мы веселой гурьбой вошли в баню, где топилась печь. Из банной каменки волшебник ухитрился сделать себе большой камин, а банный полок был превращен в какой-то музей редкостей. Тут стояли какие-то мудреные машины, колеса и т. п. Баня была устроена по-старинному, большая и светлая, благо прежде лес был дешев.

– Садитесь, дорогие гости, – приглашал нас волшебник. – Места всем хватит…

Мы сели на большую лавку у окна, а гостеприимный волшебник принялся готовить чай. Всего интереснее было для нас то, как он приготовит чай без самовара; но дело оказалось самое простое: в камине у огня стоял чугунный котел – вот и самовар. Чайник с подбитым носиком и две жестяные кружки составляли весь чайный сервиз. Все это было так хорошо, что мы забыли всякий страх. Помилуйте, напиться чаю из чугунного котла да из жестяной кружки – это одно уже делало настоящий праздник.

– А разве птицы пьют чай? – решился кто-то спросить, когда чай был готов.

Всем сделалось ужасно весело.

Волшебник добродушно смеялся вместе с нами, и мы как-то сразу полюбили его, как умеют любить только дети. Сейчас он был в синей блузе, подпоясанной ремешком. Голова у него была совсем лысая, отчего лоб казался необыкновенно большим, чуть не с чугунный котел, в котором так весело сейчас кипела вода. Худое лицо было покрыто глубокими морщинами, а серые, большие, грустные глаза смотрели с пытливой ласковостью.

– И у птицы есть свой чай, – добродушно говорил волшебник, потирая руки.