Волшебные одежды   ::   Джонс Диана Уинн

Той зимой в Шеллинге никто особо не рвался покупать мои изделия. Много кому из детей нужны были зимние накидки. Но я чаще всего — и лучше всего — тку накидки для свадеб. Семьи, в которых были невесты на выданье, всегда скупали самые лучшие мои накидки, на которых вытканы повести и поэмы, — в подарок жениху. Но теперь свадеб не было, потому что все мужчины ушли. А после того, как мы сплавали на тот берег, у меня вообще перестали что-либо покупать.

С этого половодья нам, можно сказать, совсем не досталось дров, и потому, когда начался листопад, мы сплавали через Реку, чтобы нарубить дров в лесу. В Шеллинге никто никогда не плавал через Реку. Я как-то спросила у тети Зары, почему это так, и она сказала, что Река прокляла старую мельницу и лес вокруг нее, и там теперь бродит проклятый дух в женском обличье. Потому-то люди и построили новую мельницу, выше по течению ручья. А когда я рассказала папе про то, что мне сказала тетя Зара, он рассмеялся и сказал, чтобы я не слушала всякую чушь. И вот теперь я сижу в этой самой проклятой мельнице, посреди этого самого проклятого леса, и тку свою историю, и ничего мне от этого не делается! Ясно вам, тетя Зара?

Мы целый день рубили дрова. Солнце светило ярко, хотя осень уже была на исходе. И вообще это было похоже на праздник. Мы бегали среди деревьев, кричали, ловили падающие листья и играли в салки. И я не думаю, чтобы нами заинтересовался хоть какой-то дух, что бы там ни говорила Робин. И вообще, она сама бегала и кричала не хуже нас. В тот день она здорово походила на себя прежнюю, такую, какой она была, пока не выросла и не сделалась вся из себя приличная и застенчивая. Мы пообедали, сидя на траве, у старой мельничной запруды, а потом опять принялись за дрова. Когда спустились сумерки, мы поплыли обратно. Мы загрузили в лодку столько дров, что ее края лишь самую малость поднимались над водой, а мы даже не шевелились, чтоб она не черпнула воды. Волосы у меня мало того, что были растрепаны, так из них еще и торчали веточки и листики. В общем, я была совершенно счастлива.

А на следующий день к нам заявился Звитт в компании с несколькими стариками, и роди у всех были постные. Они сказали, чтобы мы больше не пасли свою корову рядом с другими.

— Мы не можем пускать на наше пастбище скот безбожников, — заявил Звитт.

— А кто тут безбожник? — удивился Утенок.

— Река запретила людям плавать к мельнице, — сказал Звитт. — А вы вчера пробыли там целый день. Если бы вы были постарше, Река бы наказала вас куда строже.

— Но нас наказывает вовсе не Река, а вы, — возразил Утенок.

— А моего отца вы не наказывали, хоть он и отвозил чужаков на тот берег, до самой мельницы, — добавил Хэрн.

— А кто вам сказал, что мы там были? — спросила я.

— Зара, — ответил Звитт. — А вы, раз ваш отец уехал, не смейте мне дерзить. Я не потерплю грубостей.

Когда они ушли, Робин принялась заламывать руки. Эта была одна из ее новоприобретенных привычек. Она обзавелась ей, когда решила, что должна вести себя как леди. Но это значило, что Робин и вправду встревожена.

— Боже мой! Наверное, духи рассердились на нас! А вдруг мы оскорбили Реку?

Ничего мы ее и не оскорбляли. Мы, конечно, уважаем Реку, но она не принадлежит к числу Бессмертных, и мы не верим, будто над над нами носятся тучи сердитых духов. Мы ж не Звитт, чтобы верить в такое! Я сказала Робин, что она становится такой же унылой, как Звитт. А Хэрн сказал, что вся эта болтовня насчет того, будто река на что-то обиделась — полная чушь.

— А если бы обиделась, то она бы нас и наказала, а вовсе не Звитт, — сказал Утенок.

— Я просто имела в виду, что она могла обидеться, — сказала Робин.

Когда мы перестали спорить, Хэрн сказал:

— А ведь похоже, будто Звитт боялся папу.

— Хоть бы папа поскорее вернулся! — сказала я.