Дважды Татьяна   ::   Поляновский Макс

Но получилось так, что в нелегкий поиск вместе с другими включился и писатель Макс Поляновский его тоже не оставила равнодушным судьба московской студентки, дочери русской женщины и венгерского коммуниста - Тани Бауэр. Судьба героическая и незаурядная.

Автор этой книги никогда не встречался с Таней Бауэр. Их пути не пересеклись ни на фронте, ни в предвоенные годы. И все же писатель отправился вслед за юной разведчицей по стершимся, полузатерянным следам. Отправился в путь, включился в поиск, вобравший множество событий, десятки новых судеб.

Писатели, журналисты, особенно те, кто посвятил себя документальному жанру, нередко становятся первооткрывателями. Добытые ими, бережно хранимые дневники, письма, живые свидетельства - это документы эпохи, и ценность их возрастает с каждым прожитым днем, с каждым новым десятилетием. Писатель-документалист проводит годы в окружении своих героев и если расстается с ними, то часто лишь для того, чтобы спустя какое-то время встретиться вновь, открыть их для себя и для читателя в новом качестве.

Труден путь первооткрывателя. Он труден вдвойне, если перед тобой следы многолетней давности.

Книга, которую сегодня наше издательство предлагает читателю, - это повесть о юной разведчице Тане Бауэр, чье имя стало известным спустя много лет после окончания войны. Вне сомнения, появятся новые документы, новые свидетельства, книга будет дополнена, дописана, и судьба Тани, роль ее в героической жизни белорусского подполья раскроется более полно.

А пока что книга эта, созданная писателем Максом Поляновским в содружестве с писательницей Ольгой Романченко, явилась ответом на письмо отца Татьяны Бауэр, венгерского коммуниста, ветерана революции 1919 года в Венгрии - Иштвана Бауэра.

НОЧНОЙ ПРЫЖОК

Это неправда, что время идет равномерно. Вопреки нашим надеждам и помыслам оно порой как бы умышленно замедляет или убыстряет свой бег. Еще недавно тянулись томительные месяцы и, как бы ни хотелось, событий нельзя было опередить ни на шаг, но потом уплотненные до отказа дни, часы, минуты покатились стремительно, будто под откос. И вот теперь время гулко и жестко отстукивало каждое мгновение - последние подаренные мгновения, которые оставалось пробыть на московской земле. Через несколько минут освещенный заревом далекого пожара "Дуглас" оторвется от взлетной дорожки, а еще спустя два часа, если самолет не собьют, все трое разведчиков прыгнут в черную бездну - неведомый ночной лес под Минском.

Первый прыжок в глубокий вражеский тыл!

Таня стиснула Наташину руку - хотелось быть поближе друг к другу - и почувствовала, как непривычно горяча ладонь подруги.

- У тебя жар? - тревожным шепотом спросила Таня, коснувшись пальцами лба и щек Наташи.

- Нет, нет, просто чуточку знобит. Умоляю, ни слова Андрею.

Руководитель группы - Андрей, сосредоточенный, собранный, держался с несколько высокомерным спокойствием. Таня, в своем пальтишке в талию и платочке, возле него казалась девчонкой, хотя с весны ей пошел девятнадцатый.

Наташа в лыжном костюме была похожа на мальчишку-спортсмена: тугие длинные косы она упрятала под летный шлем...

Прошел год с начала войны. Вернее, год и еще почти два месяца. Никто не уговаривал Таню и Наташу стать разведчицами. Просто пришли в первые недели войны в разные военкоматы Москвы эти две девушки. Пришли, как и многие другие. Каждая сказала, что знает немецкий язык, не может в эти дни оставаться в стороне...

Вместе учились прыгать с парашютом. Учились стрелять, принимать и передавать радиограммы.

Казалось, учат их бесконечно долго. Это ощущение утвердилось после "практики" - первых вылазок в Подмосковье, в тыл врага.