Фабрика здоровья   ::   Автор неизвестен

До жеребенка он ничем и никогда не болел, а на фоне жеребенка прихворнул, потому что жеребенок был с приветом: искусал его, сломал руку, отхрумкал пальцы, дал по морде (челюсть пришлось шинировать).

Дедушка полежал в больнице пару месяцев, вернулся домой и вырубился. Тут и начался детектив.

Приехала Скорая Помощь, приступила к дознанию. Сын деда недоумевает: здоровый дед! пьет редко. Литр может принять. Вчера не принимал.

Дочь деда - туда же: здоровый дед. До жеребенка - никаких претензий.

А дед лежит на полу без чувств и пускает пузыри. Доктор уже место запросил в больнице. А фельдшер вдруг говорит:

- Слушай, нам тут дали глюкометр. Давай проверим сахар.

Ну давай, раз есть глюкометр.

Проверили - а сахара и нет.

- Гм! - чешет голову доктор. - Ну, тогда давай хуйнем ему глюкозы!

Хуйнули, как выразился мой товарищ, глюкозы. Дедушка приступил к возвращению со звезд. Первая ступень пошла. Или пришла. Я не знаю, как возвращаются. Сыну:

- А чего это тут стоят два урода каких-то? Ну-ка пошли их на хуй!

Еще влили глюкозы. Вторая ступень пошла.Речевой диапазон расширился. Было "на хуй", а стало:

- Давайте вы ребята отсюда пиздуйте.

Дали 2 бутерброда. Динамика после двух бутербродов: направления указываются те же, но общая манера смягчилась.

Собственно говоря, товарищ звонил мне, чтобы узнать: с чего вдруг упал сахар?

А я почем знаю.



Спасибо, спасибо

От первого лица. Рассказывает доктор. Так просто рассказывает, почти бессюжетно, в режиме полуосознанного монолога.

"Вот, заходим, мамаша нас на лестнице встречает. Изумленно приговаривает:

- Да он не пьет и даже не курит!

А там на мальчике, лет двадцати, совершенно черном, героином обдолбанном, лежит папа. Пьяный. Наверное, хотел оживить и уснул поперек мальчика. Теперь рычит, барахтается.

Мамаша:

- Ну, может быть, немножко курит.

Да. Дороги на руках такие, что не попасть. Я попал в подключичку. Да я и не целился, а так просто, хернул шприцем, потому что заебало уже. Гандон уже не дышал. Заинтубировали. Мальчик очнулся. Сел, сразу сказал:

- Так, пошли вы все на хуй.

Трубку вырвал, покашлял немножко. Нормально!

Я ему говорю:

- Ну, поехали в больницу все равно.

Потому что после налоксона нельзя вот так оставлять. Он не хочет, упирается. Я его взял за шиворот, пару раз по ебальнику дал. Он по дороге рухнул, налоксон минут сорок действует. Я ему дал своего герыча немножко. Юноша:

- Я вам так благодарен!...

А у приемника, когда приехали, вообще упал, как подкошенный. Красивая была картина! Идет, ноги заплетаются, и опять повторяет:

- Спасибо, что меня привезли! Я вам так благодарен! так благодарен!

И - ебальником о бетонный пол".

Доктора распирают чувства. Он восхищенно хихикает женским смехом, чмокает. Спас юношу, между прочим.



Теория Вирхова

Расчудесный писатель Клубков мучился деснами. Явился ко мне и начал сдержанно мучиться.

- Лечи печенку, - говорю. - Это же все от нее.

Оно и вправду так, особенно в китайской трактовке. Глаза, например, тоже зеркало печени: слезятся с бодуна и желтеют при желтухе. А с деснами вообще все просто, можно объяснить сосудистым ходом. Велел я ему пить травку-расторопшу. И стал он ее пить. А потом пошел к знакомому патологоанатому и все ему рассказал.

- Ччччччто за чушь!.... - взвился доктор. - Чччччччччто он такое говорит?!... Лечить надо орган! орган!....

И сердито замолчал. Третьим глазом прислушиваясь к немцу Вирхову, старому медицинскому гестаповцу, который тоже так думал. Ответные похвалы, которыми сыпал Вирхов, доктор улавливал без труда. Благо по долгу службы давно привык сообщаться с потусторонним миром.

Конечно, нет хлеба - кушай пирожные, это ясно. Ему-то лечить орган одно удовольствие. Органы аккуратно разложены на подносе, рядом - вострый ножик, стакан спиртика, лучок, беломор-папироса. Все абсолютно ясно. Безошибочная диагностика.