Генерал Симоняк   ::   Стрешинский М П

Что он там делал, Александра Емельяновна не расспрашивала. Расскажет хорошо, промолчит - значит, так нужно. Мало ли куда и зачем могут направить окружного инспектора пехоты...

И сейчас, узнав о предстоящей поездке, она только по интересовалась:

- Когда выезжать?

- Двое суток на сборы получил.

- Двое суток?

Теперь она поняла, что на этот раз Николай отправляется не в обычную командировку.

- Ехать не так уж далеко, - сказал Симоняк, - но надолго. Переводят меня... И знаешь куда? В Финляндию... На полуостров Ханко.

Николай Павлович подошел к письменному столу, раскрыл географический атлас:

- Смотри...

Александра Емельяновна взглянула на изогнутый, напоминавший бутыль, полуостров.

- Сюда и еду, - задумчиво произнес муж.

- Один?

- Пока один. Не отрывать же дочерей от учебы. Может, там и школы еще нет.

Полуостров Ханко Советский Союз получил в аренду по мирному договору с Финляндией. Этот скалистый участок суши, как бы отделяющий Финский залив от Ботнического, имел важное военное значение для нашей страны - он прикрывал морские пути к Ленинграду. Ранней весной сорокового года на полуостров была направлена усиленная стрелковая бригада.

Сегодня командующий войсками округа Кирпонос, вызвав Симоняка, неожиданно спросил:

- На Ханко бывали?

- Нет.

- А с командиром Восьмой бригады знакомы?

- Немножко. По боям на Карельском перешейке.

- Так вот, он просит перевести его по семейным обстоятельствам с Ханко в другое место...

Симоняк понял, что командующий неспроста говорит всё это. Действительно, Кирпонос предложил ему принять командование бригадой.

- Нет нужды объяснять, какое значение имеет база на Ханко, - сказал он. Вы служите в штабе и хорошо это понимаете. Согласны поехать?

- Раз надо - я готов.

После разговора с Кирпоносом Симоняк обошел управления штаба, расспрашивал всех, кто бывал на Ханко, о Восьмой бригаде. Затем заглянул к своему доброму товарищу начальнику управления войск связи Ковалеву.

- Думаю, что не пожалеешь, - сказал тот. - Бригада там крепкая, народ отборный, но дел, конечно, много. Участок самый что ни на есть передовой...

Прощаясь, Симоняк напомнил Ковалеву:

- Не забудь обещанного, Иосиф Нестерович. Жду от тебя хорошую радиостанцию и классных радистов. Ну и семье в случае нужды подсоби. Тяжело Александре Емельяновне. Трое ребят. Один Витька по рукам и ногам связывает, совсем еще мал.

Ковалев понимающе кивнул головой. Пришлет на полуостров всё, что требуется для хорошей радиосвязи, и о семье он, конечно, позаботится, Симоняк может быть уверен.

Сейчас Николай Павлович рассказал об этом разговоре жене:

- Если что, звони сразу ему. Вот телефон...

Погрустневшая Александра Емельяновна ушла на кухню: девочки придут из школы, а обед еще не готов.

Едва переступив порог, она устало опустилась на стул. Не хотелось ни за что браться. Скоро двадцать лет, как они кочуют с места на место, из одного гарнизона в другой. Разве думала она в молодости, что так сложится их жизнь?

Познакомились они в начале двадцатых годов. Девятнадцатилетняя Шура работала на сельскохозяйственной станции в станице Персиановке. Симоняк служил в 83-м кавалерийском полку. Ему шел тогда двадцать второй год, а выглядел он, пожалуй, старше. Сначала плечистый кавалерист показался Шуре суровым, угрюмым. Но узнав его ближе, она убедилась - внешность-то обманчива. Сердце у Николая доброе, был он заботливо мягок с людьми, любил веселую шутку, сердечную украинскую, песню.

Сразу же после свадьбы Шура увидела, как беспокойна его служба. Чуть свет он спешил в казарму и только поздним вечером возвращался домой. А вскоре им пришлось надолго разлучиться. Полк отправился добивать остатки белогвардейских банд, бродившие по Кубани.