Гений и другие   ::   Азаров Юрий Петрович

Франкштейн сделал несколько оговорок относительно интриг "запутанной" этой истории с изгнанием Андрея с музыкального Олимпа, где совершенно явственно выступал и такой момент: "Андрей отказался подписать с ректором кабальный договор относительно загранкомандировок". Не буду вдаваться в домыслы, могу лишь сказать, что этот "момент" имеет место в российском образовании. Преподаватели ставят ученикам двойки, а затем рекомендуют дополнительные занятия за доллары.

Андрей от дополнительных занятий отказался: некорректно повел себя ученик! Ах, как же недостает Андрею юридического образования, чтобы защитить себя в этой позорной для педагогики истории!

В федеральном законе "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" говорится: "Дисциплинарное взыскание, в том числе отчисление, может быть наложено на студента высшего учебного заведения после получения от него объяснения в письменной форме". Андрей Коробейников такого объяснения не писал.

Кстати, в свое время ректор и педагоги музыкально-педагогического института были чрезвычайно заинтересованы в приобретении такого гениального мальчика в качестве своего студента, они даже согласились на свободное посещение им занятий в связи с параллельным обучением во втором вузе.

…Судьба Андрея так сильно затронула меня потому, что она отражает мои тревоги и то, над чем я работаю: воспитание талантов, дарований, учащихся с высшими способностями.

В своих книгах я рассказывал о том, как по разным причинам, а фактически по одной (ненависть к талантам!), изгоняют творческих учителей, хотя так беден ими мир божий. Я вижу сонмища талантоненавистников, жаждущих расправ и распятий, которые любой ценой стремятся утвердить свою посредственность. А сегодня еще одна гнусность прибавилась: бешеная погоня за наживой. Талант в коллективе – это всегда взрывное устройство: попробуй догадайся, что он выкинет. А бесталанная серость – это всегда покой, надежность, предсказуемость: обкрадывай кого угодно – смолчат, между собой пошепчутся, позавидуют, а голоса против сильных мира сего не подадут. И начальство бережет серость: как же без нее – это народ!

Я написал шесть романов о шести изгнаниях. Назревает седьмой.

Расскажу о Геннадии Михайловиче Шило. Он с единомышленниками создает новый вариант вузовского образования – ускоренное развитие дарований, талантов, высших способностей. И создаст вопреки всему.

…Меня судьбы Андрея и его ректора так сильно затронули по трем причинам.

Я об этом написал много книг: именно в смутные времена во всех странах мира, особенно в России, активно развиваются как бы параллельно две линии: агрессивная преступность и трансцендентная, т.е. высшая, талантливость взрослых и детей.

Вспомним: рядом с апостолом Павлом, Сенекой, Рафаэлем и Леонардо, протопопом Аввакумом и Бердяевым, Булгаковым и Ильиным всегда соседствовали палачи и гонители.

Прав был Герцен, когда отмечал, что "Россия будущего всегда жила в мальчиках, только что вышедших из детства, но сумевших вобрать в себя и общечеловеческую науку, и чисто народную Русь". Эти слова я взял эпиграфом для моего четырехтомника "Евангелие от Учителя". Детство – истоки мессианской роли России, во что я глубоко верю. Прав был Шопенгауэр, когда писал, что "всякий ребенок в известной мере есть гений, и всякий гений в известной мере – ребенок. Сродство обоих обнаруживается в наивности и в возвышенной простоте". И еще такого рода мысли: в гениальности нет ничего мистического – это высшая способность к длительным напряжениям, это люди, чей мозг работает так, как мозг обычных людей работает лишь в особой ситуации (Швебель, Юнг, Бердяев и др.).