Грозное лето (Солдаты - 1)   ::   Алексеев Михаил Николаевич

От Шебекинского леса, где теперь размещался штаб дивизии, к Донцу уже побежали через зелень лугов телефонные шесты. Передний край полностью обозначился и принял свою привычную форму. Запетляли свежие траншеи и окопы. Все обжито, все на месте, как положено в обороне: ходы сообщения уже высветлены шинелями бойцов, на блиндажах -- по два-три наката, за передним краем -- колючая проволока в три кола, вьются паутиной вдоль реки МЗП -- малозаметные препятствия; чаще появляются в окопах представители вышестоящих штабов, проводят лекции, беседы; и баня, баня без конца, будто людей готовили к длительному и тяжелому походу, где уже ни помыться, ни отдохнуть не удастся; а в командирских блиндажах нехитрый фронтовой уют -- скрипучий, заигранный и затасканный патефон с единственной пластинкой: голосом Шаляпина Козловский поет романс "Тишина". Стрельба -- ленивая, редкая, словно берега притаились и чего-то ждут...

Уже темнело, но Аким продолжал наблюдать.

Яков ждал, когда тот устанет и передаст ему бинокль, но так и не дождался. Вспомнил первую встречу с разведчиками, свое знакомство с ними и почему-то улыбнулся.

2

А было это так... Уварова неожиданно откомандировали из саперного батальона в распоряжение командира разведроты. Все шло, как положено по уставу: Яков прежде всего представился лейтенанту Марченко, затем им занялся старшина, и уж только после этого он направился в блиндаж, в котором обитала небольшая группа разведчиков, выделенная для рейда в тыл неприятельских войск.

В блиндаже было так накурено, что Яков не сразу различил, кто в нем находится. Присмотревшись, он увидел пожилого бойца с добродушно-умным лицом. Потеребив обвислые усы, разведчик стал пробираться к двери, навстречу Уварову.

"Это, должно быть, и есть сержант Шахаев -- командир группы",-- пытался отгадать Яков. Но тот, кого он принял за Шахаева, пробормотал:

-- Що ж, будем знакомы. Пинчук! -- и повернулся к друзьям, лежащим на земляных нарах.-- Какого ж биса вы лежите? Подойдите до хлопця! Це ж наш новый разведчик-подрывник. Вместо Вакуленка. Товарищ сержант!..

С нар сполз низкий, коренастый младший командир. Поняв, что это Шахаев, Яков доложил:

-- Рядовой Уваров. Сапер. Прислан в ваше распоряжение.

-- Сержант Шахаев. Командир группы разведчиков,-- сказал коренастый и застенчиво улыбнулся. Потом добавил: -- Вот и хорошо, что прибыли. Знакомьтесь с бойцами.

Третий разведчик, должно быть, самый молодой -- больше двадцати не дашь,-- белобрысый, с озорными, навыкате светлыми глазами, в трофейной плащ-палатке, пятнистой, как шкура африканской саламандры, быстро сунул свою шершавую ладонь в руку Уварова. Затем бросил на него оценивающий взгляд, словно покупатель, толкнул упругим кулаком в грудь, торжествующе заключив: "Наш!", оскалил крепкие зубы и, театрально изогнувшись, доложил:

-- Семен Ванин! Лихой разведчик, мастер ночного поиска. Десять раз ходил за "языком" -- и все безрезультатно. В одиннадцатый -- чуть было свой не оставил...

-- Не велика была б потеря,-- перебил четвертый, появляясь откуда-то из темного угла. Высокий и тонкий, он пригнулся, чтобы не задеть потолок своей головой, поправил очки на длинном с горбинкой носу.

-- Аким Ерофеенко. Будем знакомы. Откуда к нам? Какими судьбами? Собственно, это я зря спрашиваю...

-- Зря, зря, Акимушка,-- в свою очередь перебил его Ванин.

Но Аким, не слушая его, продолжал:

-- Об этом поговорим потом. Присаживайтесь на нары, будьте как дома.

Ванин стоял рядом, щурился, следя за Акимом. Ему, по-видимому, хотелось во что бы то ни стало развеселить Ерофеенко. Белые ресницы разведчика часто мигали. Он что-то быстро соображал. Вдруг его физиономия сделалась пресерьезной.