Из записных книжек 1865-1905   ::   Твен Марк

Приветственные адреса монархам не моя специальность. Во всяком случае, если адрес получился хуже, чем следовало, вина не только моя, другие члены комитета могли бы помочь, им делать совершенно нечего, а у меня забот полные руки. Без возни с этим адресом я дописал бы корреспонденцию в «Нью-Йорк трибюн» и уже заканчивал бы вторую для Сан-Франциско.

Прием у императора состоится завтра днем в его летнем дворце.

26 августа



Императорские экипажи ждали нас в 11 часов, и в 12 мы были уже во дворце.

Через пять минут вышли император, императрица, великая княжна Мария и маленький великий князь и любезно нас приветствовали.

Одесский консул прочитал наш адрес. Во время чтения царь несколько раз повторил: «Мило, очень мило»; потом сказал: «Спасибо вам, большое спасибо!»

Беседа заняла полчаса, после чего царь и его свита провели нас через дворец; потом показали очаровательный дворец маленького наследника.

Был уже второй час. Великий князь Михаил [17] пригласил нас осмотреть его цветники, парк и дворец и позавтракать у него. Так мы и сделали.

С нами отправились князь Долгорукий и веселый граф Фестетикс, который женится на дочери генерал-губернатора. Также морской министр и много дам и господ, принадлежащих к императорской свите.

Великий князь Михаил — славный парень, а жена его — одна из самых любезных дам в этом любезном обществе. И он и она очень общительны.

Случай в парке и другой во дворцовом дворе, где стоит фонтан и разбиты цветники, а также происшествие у дворцового портика под роскошными кариатидами, копирующими Эрехтейон [18] в Афинах, я никогда не доверю неверной бумаге. Довольно того, что я их запомнил. Всякий, у кого есть чувство юмора, не забудет их никогда.

Вскоре после того, как мы прибыли к великому князю, пришла императрица, с ней великая княжна Мария, а потом и сам император. Он выглядит много величественнее императора Наполеона и в сто раз величественнее турецкого султана. Мы провели здесь почти полдня.

27 августа



На набережной расстелили ковры, и к нам на пароход прибыл генерал-губернатор со своим семейством. Мы салютовали ему девятью пушечными выстрелами.

Бал с шампанским.

28 августа



Вчера вечером отплыли в Константинополь — салют, фейерверк. Прелестная маленькая плутовка, с которой я отплясывал на балу этот фантастический русский танец, не выходит у меня из головы. Ах, почему я не знаю русского языка! Но она поняла, конечно, что я хотел ей сказать на нелепом английском языке, которого не знала она.

Наш визит к императору произвел, как видно, немалое впечатление. Блистательная Порта [19] в сильной тревоге. Это к добру; они только что получили резкую резолюцию Конгресса по поводу восстания на Крите и, быть может, воздержатся теперь от столь же резкого возражения. Быть может, мы даже предотвратили войну — кто знает?

Слава — дым, успех—случайность! Единственное, что надежно здесь на земле, — безвестность [20] .

На этом пароходе пили мало; в точности как в Конгрессе: алкоголь запрещен везде, кроме как в совещательных комнатах. Поступает в демиджонах [21] , выступает в демагогах.

Представлен генералу Гранту [22] . Я сказал, что счастлив с ним познакомиться, он сказал, что не может похвастаться тем же.



1877

Белейшие и очаровательнейшие трубы на крышах отбрасывают мягкую тень. Это не белизна мрамора, что-то другое, еще белее, ярче, изысканней, — больше всего напоминает белизну сахара. Никаких следов каменной кладки ни на трубах, ни в стенах. Просто большой кусок сахару, вырубленный из цельной сахарной головы; в нем продолбили оконные проемы и закрыли их зелеными жалюзи.

Наш негр заявил, что каждый здесь знает каждого. Вскоре после этого, когда мы выехали за город, Твичел сказал:

— Смотрите, собачонка.