Карл Густав Маннергейм. Мемуары   ::   Маннергейм Карл Густав

Тщательно все продумав, я решил, что у меня есть лишь одна возможность — внести в проект закона некоторые поправки, которые несколько уменьшили бы неприятность положения.

В первом параграфе проекта в качестве наказания определялось тюремное заключение, и действие закона распространялось на всех, «кто решающим образом повлиял на вступление Финляндии в 1941 году, наряду с Германией, в войну против Союза Советских Социалистических Республик, а также против Объединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, или же во время войны препятствовал достижению мира». Согласно моей поправке, действие закона распространялось лишь на тех, кто содействовал вышеупомянутой деятельности в правительстве. В четвёртый параграф я предложил включить положение о том, что обвинение должен предъявить только лично канцлер юстиции, никому этого не перепоручая. Наконец, я предложил, что право президента республики на помилование должно распространяться и на тех, кто был осуждён судом над военными преступниками.

Исправленный таким образом проект закона направили в парламент, который и принял его, возвратив в некоторых местах формулировки правительства. Однако, что касается видов наказания и прав президента о помиловании, они остались в том виде, в каком предложил я.

Одной из причин того, что правительство Финляндии весной 1944 года отвергло условия мира, предложенные советским правительством, было то, что репарации в размере 600 миллионов американских долларов, которые необходимо было выплачивать поставками товаров в течение пяти лет, по мнению экспертов, превышали производственные возможности страны. Поэтому тот факт, что на осенних переговорах, при содействии посла Великобритании в Москве, сумма репараций была снижена до 300 миллионов долларов США, а срок выплаты продлён с пяти до шести лет, вызвал удовлетворение.

Однако радость от этого оказалась кратковременной, ибо при детальном рассмотрении вопроса о репарациях было установлено, что русские, несмотря на то, что соглашение о перемирии не давало им никакого на это права, потребовали производить расчёты в соответствии с уровнем цен 1938 года. За прошедшее с тех пор время цены выросли почти в два раза и, следовательно, это дополнительное условие означало, что 300 миллионов долларов на практике соответствуют 600 миллионам. После упорных переговоров русские согласились повысить цены на машины и промышленное оборудование на 15 процентов, а на готовые изделия — на 10 процентов по сравнению с уровнем 1938 года. Но с поправкой и на эти пересчеты сумма репараций почти вдвое превышала 300 миллионов. Соглашение о выплате репараций было подписано 17 декабря 1944 года.

Весьма неприятной неожиданностью явилось требование, согласно которому 60 процентов репарационных поставок должны составлять изделия металлообрабатывающей промышленности и только 40 процентов — продукты деревообработки. До войны наша металлообрабатывающая промышленность почти полностью работала на внутренний рынок, а её доля в экспорте составляла всего лишь 4 процента. Следовательно, нам было необходимо существенно расширить эту отрасль промышленности. Необходимые для этого машины и значительное количество сырья пришлось закупать за границей, главным образом, за счёт займов, предоставленных Швецией и Соединёнными Штатами Америки; поэтому репарационные поставки в значительной степени зависели от того, насколько вовремя поступят к нам заказанные товары. Это было тем более важно, что мы были вынуждены взять на себя обязательство за задержки поставок по репарации платить пеню теми же товарами — в размере 5 процентов в месяц.