Крадущиеся на глубине   ::   Янг Эдвард

Прибывший в Полярный представитель британского командования был шокирован повышенной волосатостью представителей британского королевского флота. Впрочем, в Полярном очень многое ужасало чопорного адмирала. Он даже не потрудился скрыть от наших советских союзников свое неодобрение существующим в стране режимом и крайне подозрительно относился к любым их предложениям. Его недовольство многократно усиливалось тем, что его передвижение по Полярному ограничили определенными маршрутами. Один раз его даже арестовали, когда он зашел в одну из запретных зон. Русские тоже отнеслись к нам с изрядной долей подозрительности, их охранники были настроены враждебно и всегда держали оружие наготове. Должен признать, что ходить мимо них было весьма неприятно. Возможно, их нервозность была вполне оправданной: мы находились всего в тридцати милях от Финляндии и оккупированной немцами Норвегии. Иногда ночью мы видели безмолвные фигуры, одетые в белое. Это солдаты Красной армии шли на фронт - самый северный фронт в истории войн.

Этот фронт был чрезвычайно важен, поскольку Мурманск - единственный незамерзающий северный советский порт, а грузы, доставляемые сюда нашими конвоями, отправлялись по железной дороге в глубину Советского Союза. Авиаторы уже отправили сюда эскадрилью "спитфайеров" для обеспечения превосходства в воздухе. Целью прибытия нашей субмарины была помощь русским подводным лодкам, действующих на морских путях вдоль побережья Норвегии, у портов Киркенес и Петсамо, через которые немцы снабжали свою армию на севере. Атаки подводных лодок в этих районах могли отвлечь внимание немцев от прохождения британских конвоев. "Морской лев" был третьей по счету британской субмариной, пришедшей в Полярный. Первым здесь появился "Тигрис" под командованием Богги Боуна. Эта лодка совершила много успешных боевых походов и вернулась в Англию, прихватив с собой в качестве пассажира живого северного оленя. "Трезубец" под командованием Слейдена еще находился здесь. До появления в Полярном англичан русские лодки были не очень эффективными, но впоследствии русские моряки усовершенствовали свою тактику и стали действовать намного успешнее.

Все вокруг нам казалось чрезвычайно странным. Наше дыхание замерзало и становилось паром - с этим явлением мы столкнулись впервые. Воздух был хрустально чист и удивительно прозрачен, море и небо на фоне снежной белизны казались одинаково серо-голубыми. Мы по-мальчишески наслаждались, шагая по хрустящему, нетронутому снегу и проваливаясь в пушистые сугробы. Первое время мы удивлялись, но скоро привыкли к тому, что лыжи и сани, которые тянет усталая кляча, здесь обычные средства передвижения. Высокие здания из красного кирпича издали выглядели очень внушительными, но вблизи оказывались облупленными от мороза. Но зато у русских всегда работало центральное отопление и была вкусная и сытная горячая еда. Возвращаясь из похода, мы жили на берегу. К нам прикрепили русского повара и двух официанток. Они подавали нам отменные овощные супы, на столе всегда стояли миски с икрой и тарелки с толстыми ломтями копченого лосося. Из окна столовой открывался прекрасный вид на бухту, а на стене висела огромная карта Европы, где флажками обозначалось местонахождение субмарин. Под самым потолком, возле точки, обозначавшей Полярный, торчал одинокий флажок Великобритании. Штаб подводного флота располагался в том же здании. Старшим офицером был коммандер Дэвис, а штабистом - чернобородый резервист по имени Брей. У Брея было невероятное множество обязанностей, и его всегда кто-то искал.