Луи Армстронг Американский Гений   ::   Коллиер Джеймс Линкольн

Вместе с тем уникальность гения не означает, что он обособлен от времени и общества, в недрах которых рожден. У гения всегда есть точные исторические координаты. Он плоть от плоти своей эпохи, но одновременно и опережает ее, пророчески открывая новые горизонты видения и познания. Гений — естественное, наиболее полное раскрытие духовной сущности человека.

Говоря об искусстве, мы прежде всего отмечаем мощь творческого дара гения. Этот дар загадочен, необъятен. Благодаря ему гений способен общаться поистине со всем человечеством. В его творениях — особая красота, величие, совершенство. Это не замкнутый в себе, а широко раскрытый художественный мир, постоянно перетекающий из прошлого и настоящего — в будущее. Гений словно парит над временем, с легкостью преодолевая рубежи веков. Он бесконечен в своем развитии.

Можно ли сказанное отнести к Луи Армстронгу, джазовому музыканту, «развлекателю» (как он сам себя называл), всю свою долгую жизнь игравшему на трубе и певшему хриплым голосом незамысловатые популярные песенки в ночных клубах, барах, ресторанах и дансингах США и Европы? Можно, отвечает своей книгой Дж. Коллиер. И доказывает, и убеждает нас в этом.

Мысль автора ясна. Он исходит из того огромного значения, которое приобрел джаз в современной жизни. Новая, невиданная музыка, по складу и характеру развития не сопоставимая ни с одним из классических музыкальных жанров, она всего за несколько десятилетий стала явлением интернациональным. Джаз преобразил музыкальный облик нашего времени. Без него уже невозможно представить культуру XX века.

В этом искусстве, которое так удивило и стремительно завоевало мир, Луи Армстронг — своего рода символ. Говорить об Армстронге — значит говорить и о джазе, о его сложном пути, поисках, победах, поражениях. И напротив: историю джаза, от истоков до наших дней, невозможно излагать в отрыве от жизни и деятельности самого Армстронга. Не только в сфере творчества, но и по «географии» (Новый Орлеан, Чикаго, Нью-Йорк, затем Европа) жизнь музыканта постоянно пересекается с ходом джазовой истории. «Армстронг» и «Джаз» как бы слились в сознании людей. Для многих это синонимы. Легко представить себе книгу о джазе с почти библейским зачином: «Вначале был Армстронг…» Здесь не будет никакого преувеличения.

И все же: в чем основная заслуга Армстронга перед джазом? Он — в полном смысле первооткрыватель этой музыки, пожалуй, самый яркий и талантливый исполнитель раннего джаза. В Новом и Старом Свете, на глазах у восторженной публики (речь идет прежде всего о 1920-1930-х годах), Армстронг создавал джаз, чеканил его оригинальный язык и форму, утверждал непреложность и безграничность джазового канона, действующего и поныне. Дж. Коллиер справедливо замечает: «Бывает так, что кто-то один, собрав в своих руках все нити, начинает ткать из них совершенно новый узор. Таким человеком в музыке стал Армстронг».

Именно он определил художественные ориентиры в джазе, реконструировал его первичные, внешне простые формы, нашел в них новые импульсы, выразительные средства, прежде остававшиеся незамеченными. Он поднял джаз на качественно иной уровень и тем самым оказал решающее влияние на музыкальные течения, которые впоследствии из него вышли, — рок-музыку и все ее разновидности. Наконец, Армстронг доказал, что джаз есть нечто большее, чем музыка, под которую едят, пьют и танцуют. Он продемонстрировал миру, что это искусство обладает особой эстетикой, что его экспрессивные ресурсы огромны, что джаз можно играть и изучать бесконечно, но так и не раскрыть его тайны.

Дж. Коллиер с уверенностью делает вывод: «Если бы не было Армстронга, то и весь наш современный музыкальный мир был бы иным. Вот почему его можно считать музыкальным гением своей эпохи».