Матрешка   ::   Соловьев Владимир

" - вспомнились слова русского поэта, и я решил вынести их в эпиграф моих прискорбных записок.

Продолжая в таком вот эйфорийно-элегическом состоянии вялые розыски по римским притонам, я оказался однажды вечером в Трастевере, неподалеку от предполагаемого местоположения исчезнувшей арки Толемея, и вместо нее обнаружил небольшой борделло, не отмеченный на карте Бориса Павловича, а потому, по-видимому, без русских девушек. Решил тем не менее зайти.

Пожилая римлянка, свободно болтавшая по-английски, предложила мне чашку дымящегося кофе, который мгновенно снял дневную усталость. Я долистывал альбом с красотками, когда в комнату вошла Лена. Мы заметили друг друга одновременно, я быстро пришел в себя и, отложив альбом, сказал хозяйке:

- Эту.

Та улыбнулась:

- Вот почему ее нет в альбоме. И так никакого отбоя от клиентов.

Нисколько не смущаясь, Лена повела меня по узкой лестнице наверх.

- Танюша? - спросила она, как только мы оказались в ее клетушке с римской ведутой над кроватью.

- Сам давно не видел. Звоню им - все нормально.

- Им?

В подробности решил не вдаваться:

- Домоуправ. Француженка из Нью-Брунсвика. Надежная. Они с Танюшей нашли общий язык.

Лена глянула на меня и улыбнулась, но я так и не понял, к чему относилась ее улыбка - к Жаклин или к последовавшему вопросу:

- Меня искал?

- Нашел.

Нашел, когда потерял надежду найти. Я нашел Лену там, где потерял арку Толемея, у которой мы жили в другой нашей жизни. Я нашел Лену, но никогда никогда! - не была она такой далекой и чужой, как сейчас, хотя как раз внешне мало изменилась: молода и прекрасна.

Я вспомнил другой притон, по ту сторону океана, в Саг-Харборе, где выследил Лену, взял ее, как блядь, и был счастлив.

Время переломилось.

- Арка Толемея, - сказал я. - Помнишь?

- Помню.

- Никак не мог ее найти. Тебя нашел, а ее - нет. Может снесли как не представляющую художественной ценности?

- Где стояла, там и стоит. В трех кварталах отсюда. Но я там больше не бываю.

- Это твое убежище? Ты здесь скрываешься?

- Я здесь работаю. Скрываюсь? Разве что от тебя. Этот борделло - моя крыша. Его хозяин - твой бывший ученик.

- Но ты же с ним порвала.

- Я с ним - да. Но не он со мной. Изредка наведывается. Как ты. Ему теперь не до любви. В большую политику вошел. В Кремль метит.

- Крестный отец - в Кремль?

- Почему нет?

- Тебя с ним что-то связывает?

- Да. С ним. С тобой. С клиентами. Всем - и никому. Ничья. Сама по себе.

- Есть в мире хоть один мужчина, кого бы ты любила?

- Есть. То есть был. Думаешь, я не видела, как он прикрыл собой Танюшу? Тарзан меня силой уволок. Чего больше всего хотела тогда, умереть вместе с Володей.

- А Танюша? - спросил я, хоть и чувствовал фальшь в самом вопросе, но как еще выманить ее отсюда?

- Иногда необходимо давить собственные чувства. Вот ты нашел надежную женщину, а со мной Танюше не надежно. Сам знаешь. Как подумаю, что с ней могло тогда случиться... Из-за меня. Да я просто не имею право рисковать ею, как бы ни хотелось ее увидеть. Если бы Орфей не оглянулся, Эвридика осталась бы жива. Вот я зареклась оглядываться.

Понял, уговаривать ее бесполезно.

- Пусть так. Но зачем работать проституткой?

- А кем мне еще работать? Это моя профессия. Балериной не стала, а больше никем не хочу. У разбитого корыта.

- У разбитого корыта?

- Эх, ты! Спец по русской литературе, а "Сказку о рыбаке и рыбке" забыл. Невыполненное обещание - вот кто я. Пробовала: официанткой, уборщицей, гидом для русских нуворишей - с души воротит. Ничего путного из меня не вышло. Зато блядь я первоклассная. Сам слышал, отбоя нет. Только не подумай - я это без надрыва говорю. Мой дом здесь. Мне нравится эта работа.

- Нравится? Что в ней может нравиться? Ты же не нимфоманка.

- Нимфоманка? Что такое нимфоманка? Очередной миф комплексующего мужика о неудовлетворенной женщине.