Миронов   ::   Лосев Евгений Федорович

---------------------------------------------

Лосев Евгений Федорович

Миронов



Лосев Евгений Федорович

Миронов

Так помечены ссылки на примечания. Примечания в конце текста

Аннотация издательства: В книге писателя Евгения Лосева рассказывается о трагической судьбе легендарного командарма Второй Конной армии Филиппа Козьмича Миронова. Книга основана на архивных документах.

Содержание

Часть первая

Часть вторая

Часть третья

Основные даты жизни и деятельности Филиппа Козьмича Миронова

Краткая библиография

Примечания

Светлой памяти моей мамы Пелагеи Ивановны, папы Федора Стефановича и бабунюшки Натальи Георгиевны Лосевых.

Часть первая

1

Судьба бывает трагична и немилосердна к человеку... Всю жизнь сражаться за Родину, любить ее до самопожертвования и быть трижды приговоренным к смертной казни... Как же так? Что же это такое? Где же справедливость?!

Филипп Козьмич Миронов, командующий Второй Конной армии, после победы над Врангелем следовал в Москву, к месту нового назначения. Его ждал высокий пост главного инспектора кавалерии Красной Армии.

Победоносные артиллерийские залпы Второй Конной армии возвестили миру о конце гражданской войны в России. Революция была спасена. Огромная страна обрела долгожданный покой. Имя Миронова предполагалось запечатлеть навечно в списке национальных героев России.

Позади страшные кровавые кавалерийские атаки и злобно-торжествующие крики войны. Повезло казаку и на этот раз: смертельная опасность миновала шальная пуля не задела, не настиг удар вражеской шашки.

Тревожно-радостный покой и в душе Филиппа Козьмича Миронова. Мир. Умиротворенно и сонно постукивают колеса отдельного классного вагона, специально выделенного для командарма. Рядом красавица жена. Надо ли объяснять, как он счастлив! Молодой, блестящий кавалерист. Талантливый и честолюбивый донской казак. Любуясь Наденькой-Надюшей, он тихонько напевает:

А ты, разродимая моя маманюшка,

Не печалься дюжа обо мне.

Ведь не все же, моя дорогая,

Умирают на войне.

Голосом красивым бог наделил - баритон. В ранней молодости по большим праздникам пел на клиросе. Бывало, только молва пронесется - Миронов будет петь, - народ валом валит в церковь...

Разродимая моя сторонушка,

Не увижу больше я тебя,

Не увижу, голос не услышу

На утренней зорьке в саду соловья...

Тихая, счастливая грусть расслабляет сердце, затуманивает взор. Нужно, вероятно, быть потомственным донским казаком, чтобы понять эту крутую, необыкновенную любовь к родимой сторонушке и задушевность песни, в которой заключалась вся духовная жизнь казака. В нее он вкладывал всю свою мятежную душу и сердце, по-юношески влюбленное в родимый край. Песенники, особенно дисканты в донских степных хуторах и станицах, без которых не слагалась казачья песня, особо почитались, уверовав, что этот дар им дается от Бога. Так, по крайней мере, считали набожные старики и старушки. А послушать хорошую песню, по обычаю, сбегались отовсюду на прогон, куда по-настоящему стекался весь хутор, молодые и старые. И прогон тогда пестрел всеми цветами празднично разодетой толпы. Играют на балалайках парни - девушки подпевают. Частит тальянка - рвутся в пляске чирики.

Отдельно собираются песенники в круг. Песни поют все больше старинные, казачьи, полные тягучей печали и грусти: "Поехал казак во чужбину на своем добром коне вороном... Ему не вернуться в отеческий дом..." Бабы, привычно подперев ладонью щеку, тоскуют о своем коротком, зыбком бабьем счастье.