Молния   ::   Козаченко Василий Павлович

Трое на телеге испуганно переглянулись. Посиневшие щеки Форста отвисли, нижняя губа отвалилась, открыв золотые клыки.

Несколько минут стояла кругом неправдоподобная, одуряющая тишина. И только через какое-то время Боберман, спохватившись, хлестнул по конским спинам, и фургон, грохоча колесами по камням, разбрызгивая во все стороны жидкую грязь, помчался вниз, к мосту.

У заводской ограды, во дворе и вокруг завода не было ни одной души. Все будто вымерло. Только клубилась еще в воздухе смешанная с желтым дымом пыль да остро пахло чем-то горьковато-кислым.

От большого заводского здания остались одни разбитые, расколотые стены. Пустой двор густо засыпан мелкими каменьями, толченым кирпичом, скрученным железом.

...Через час растерянный, перепуганный Форст бегал по комнатам жандармерии. Опасаясь еще какой-нибудь неожиданности, а то, может, и нападения, он никак не мог решить: ехать ли в Петриковку, возвращаться в гебит или послать туда жандарма? Связаться по телефону он не мог ни с кем. Где-то, наверное взрывом, оборвало провода. А послать кого-нибудь проверить это просто не догадался.

Немного успокоился Форст только тогда, когда в жандармерию пришли Веселый Гуго, Туз и Дуська. Все трое с головы до ног были забрызганы грязью, лица их вытянулись и посерели.

Поздоровавшись, Веселый Гуго еще с порога начал докладывать. Они вернулись из Петриковки и привезли с собой мертвого Шроппа. Обнаружить преступника или хоть напасть на его след не удалось. Но за убитого Петриковка поплатится. Она уже окружена немецкими солдатами и полицаями, ждут только приказа.

Шропп был убит накануне вечером, еще даже как следует и не стемнело. Они - Шропп, Гуго, Дуська и Туз - кончали ужинать у кустового крайсландвирта Мутца. Потом сразу должны были выехать в Скальное. На улице было еще так светло, что никто и не подумал зажечь лампу и выставить дозорных. Шропп поднялся из-за стола первым. Подошел к окну, чиркнул спичкой - хотел закурить, и в эту caмую минуту кто-то швырнул в окно гранату.

Шроппа сразу убило. Мутцу разворотило плечо, а Тузу поцарапало щеку и ухо.

- А когда я выбежал во двор, - закончил Веселый Гуго, - никого нигде не было. И можно было бы подумать, что граната брошена какой-то таинственной силой, если бы я не подобрал на крыльце вот это...

Форст с опаской взял у Гуго вчетверо сложенную бумажку, развернул, взглянул и... отшатнулся, пораженный.

В руках у него была свежая листовка. Совсем коротенькая, всего в десять строк. Начиналась она словами: "Товарищи! Свободные советские люди! Помогайте Красной Армии уничтожать фашистскую погань!" И заканчивалась привычным и властным, как приговор:

"Смерть немецким оккупантам!"

И подпись, четкая, страшная своей лаконичной выразительностью: "МОЛНИЯ".

1962