Огненная лавина   ::   Колыхалов Вениамин Анисимович

Оттуда открыли сильный огонь зенитные орудия. Строй "мессеров" рассыпался. Каждый старался выбрать удачный ракурс атаки. Вот один из них устремился на него. Трасса прошла неподалеку от кабины. Зыков, прикрывающий Филиппова, ответил огнем пушек и пулеметов, вынудив Ме-109 прекратить атаку.

Другие "мессеры" пронеслись так близко от "ила", что Юрий мог рассмотреть даже заклепки.

И вот радостный миг: Зыков увидел, как со стороны солнца спешат на помощь четыре наших истребителя. "Мессеры" сразу же покинули район боя.

Но машина Зыкова получила повреждение. Летчики с истребителей видели, как то и дело накренялся на правое крыло подбитый Ил-2. Филиппов и летчики-истребители понимали, каких усилий стоило сержанту Зыкову выровнять самолет.

- Держись, Юра! - подбадривал своего юного друга старший лейтенант Филиппов.

- Держусь, командир! - устало ответил Зыков.

После посадки Филиппов подошел к Юрию. Не произнеся ни слова, они обнялись, и не нашлось бы теперь сил разъединить их: война накрепко завязала еще один узел дружбы, которая была необходима людям, идущим по грани жизни и смерти.

- Здорово же тебя, дорогой "Илюша", покусали зенитки! - Василий Филиппов обходил самолет Зыкова, ласкал его ладонью, словно живое существо. - А ведь не подвел, дотянул до дома.

- Так это ж "ил"! - с гордостью заметил подбежавший механик Егоркин. - Не самолет - танк с крыльями!

Вскоре веселость сошла с его покрасневшего лица. Механик принялся присвистывать, переводя взгляд с поврежденного самолета на Зыкова.

- Да, сержант, задал ты мне задачку - опять придется дня три колдовать. Ну, да ладно... не привыкать, отремонтируем.

-Товарищ старший лейтенант, железнодорожную станцию следующий раз надо бомбить, - сказал Юрий, идя с Филипповым в штаб полка.

- Доложим Склярову. Думаю, что на это важное дело он выделит эскадрилью.

- А я заметил еще один замаскированный объект! - все более оживлялся сержант.

- Где? - насторожился командир звена, потому что сам больше ничего не обнаружил.

Юрий приостановился, взял в руки планшет,

- Вот здесь, - ткнул пальцем в карту возле балки Безымянной, - есть хлебное поле, а рядом лесок. Немцы, видимо, спрятали в нем технику и для маскировки подъездов навтыкали деревца, натянули маскировочные сетки. Получилось так, что к лесу нет ни дороги, ни тропинки.

- А ты, оказывается, глазастый.

Пришли в штаб. Ведущий доложил командиру полка о выполнении задания. Майор Скляров внимательно слушал рассказ, изучающе поглядывая на Юрия. Иногда командир полка, пододвинув ближе карту, делал на ней пометки.

- Хвалю, хвалю, други мои! - сказал майор.-Вы славно поработали. Прибавим к вашему докладу материалы дешифровки и потом поговорим подробно. А сейчас отдыхать. На штурмовку танковой колонны у Гумрака, о которой вы сообщили по рации, я уже отправил пятерку штурмовиков... Зыков может идти.

Козырнув, четко повернувшись, сержант вышел из штаба.

- Ну, старший лейтенант, доволен ведомым?

- Еще бы, товарищ майор! Славный парень. Уверен, со временем он будет отличным летчиком, да и в разведке будет незаменим.

- Ну, ступай отдыхать. Спасибо.

К вечеру над аэродромом стали гуртиться густые тучи. Между ними еще кое-где виднелись светло-голубые просветы неба, но и эти отдушины вскоре покрылись непроницаемой мглой. Со стороны горизонта доносились глухие раскаты грома.

В избе, отведенной для второй эскадрильи, чувствовалась предгрозовая духота. От запечного угла тянуло плесенью. Зыков вышел на улицу. Сгущалась и нарастала темнота. Откуда-то вынырнул ветер, взвихрил мелкую, как зола, пыль. Юрий пошел полевой дорогой.

В сердце жила тоска по дому, по родным. До мельчайших черточек вспомнилось лицо матери Елены Филипповны.