Опасный возраст   ::   Хмелевская Иоанна

Дудки! Заплатили мне только четверть следуемой суммы, объясняя, что это была только четверть упомянутого в договоре объёма, дескать, там не было проставлено количество страниц. Меня чуть кондрашка не хватил, это был наглый обман, за выполненную мною работу полагалось именно столько денег, сколько я ожидала, но что поделаешь?

Проработав два года, я решила родить второго ребёнка. Положение одного ребёнка в семье я на собственном горьком опыте считала величайшим несчастьем, а мне очень не хотелось, чтобы мой сын был несчастным. Женщина всегда сумеет настоять на своём, и во время летнего отпуска в Ромбке я уже, слава Богу, была беременной.

Ромбка — это деревня в трех с половиной километрах к западу от Лебы, расположенная между морем и озером. Тогда в этой деревушке было всего три избы, и вела к ней абсолютно непроезжая дорога, вся в ухабах и выбоинах, но меня это тогда не волновало, поскольку машины у нас ещё не было. Как мы туда добрались — не помню. Озеро было у нас под носом, к морю же надо было идти с полчаса через восхитительный лес, кишащий кровопийцами-комарами. Как только из лесу человек выходил к морскому берегу, комары тут же кончались, так что требовалось выдержать лишь полчаса.

Отдыхали мы двумя семействами, было нас шесть человек: мы втроём и Янка с мужем и ребёнком. В своё время она вышла за Доната, в своё время родила Кшиштофа, которому тогда было два с половиной годика. Моему сыну было уже пять с половиной. В одном из рыбачьих домиков мы сняли по комнатке наверху, и обошлись они нам задёшево, ибо в те годы Ромбку мало кто знал. С питанием были трудности. Кроме рыбы, на месте ничего нельзя было достать, приходилось совершать пешие рейсы в Лебу, в магазин. Хозяйка жарила нам рыбу, пойманную в озере, и мы головы ломали над тем, что же такое едим. Огромные ломти изумительно вкусного мяса и ни одной косточки! Оказалось, это судак.

Видимо вдохновлённый вкусными судаками, муж тоже решил попробовать счастья в рыбной ловле. Я не возражала, пусть попытается, поймает, не поймает — неважно, а поплавать по озеру в прекрасный летний вечер одно удовольствие. Муж накопал червей, мы сели в лодку и отправились на рыбную ловлю. Выбрав в тростниках подходящее, на его взгляд, «окно», муж насадил червя на крючок и забросил его в воду. Снисходительно и благодушно смотрела я на начинающего рыболова, поневоле сравнивая его с отцом, и даже не дрогнула, когда поплавок нырнул. Муж подсёк, и я увидела на крючке весьма солидную рыбу.

Не веря своим глазам, пялилась я на неё, а весь сияющий муж уже насаживал второго червя. И вытащил вторую рыбу! После шестой я высказала предположение, что он специально напустил в это место рыбу, чтобы похвастаться передо мной.

Муж был в восторге как от своего рыбацкого успеха, так и от моего неподдельного восхищения. Того, что он наловил, нам хватило на два дня, а рыба клевала к перемене погоды.

Перемена погоды нас доконала. Несколько дней бушевал сильный ветер и лил дождь, ловить рыбу в таких условиях было невозможно, нам грозила голодная смерть, и нашим мужьям ничего не оставалось, как отправляться за продуктами в Лебу. Правда, отправились они не пешком, а на лодке, байдарке, одолжив её у рыбаков. К счастью, и Станислав, и Донат плавать умели, а плыть обещали вдоль берега, на середину озера не выбираться.

Они вернулись уже вечером, промокшие до нитки и донельзя измученные, но довольные. Ещё бы, мужественно преодолели все трудности, избежали множества опасностей и привезли семьям еду: размокший хлеб, превратившийся в кашу шоколад, разбитые яйца и что-то ещё. Все было с удовольствием съедено, невзирая на нетоварный вид.

А ещё мы питались ягодами. Их много было в лесу, мы с Янкой обе любили их собирать, и не говорите мне, что это трудно.