Пять лет среди евреев и мидовцев   ::   Бовин Александр Евгеньевич

Поляризованность, о которой писал Бердяев и которую так ясно видел Бубер, ощущается в Израиле на каждом шагу. Меня поражало сочетание, сосуществование высокого патриотизма, душевной привязанности, любви к Израилю с беспощадной, доходящей до отрицания критикой израильского общества, израильских порядков.



«Сегодня слово «Эрец-Исраэль», — признается всемирно известный писатель Йорам Канюк, — вызывает у меня отвращение. У меня мороз по коже продирает, когда я слышу об «Эрец-Исраэль» и о тех, кто ей верен. Фашистское государство, превратившее землю в высшую ценность. Тфилин и винтовка, чтобы убивать врагов Бога». Именно Канюку принадлежит экстравагантная идея раздела Израиля на два государства. «С фундаменталистами невозможно достичь компромисса, — полагает Канюк. — Поэтому пусть забирают себе свой красивый горный край, живут себе в Иерусалиме и Хевроне и делают там, что хотят, а мы продолжим строительство нашего еврейского государства в Ашдоде, Тель-Авиве и Галилее».



Канюк — сабра Он родился и вырос в Израиле. Анна Исакова, серьезный, умный журналист, — «ватичка». Она в Израиле с начала 70-х. Она пишет, что живет в стране



«вилл, пентхаузов, шикарных машин и роскошных «каньонов», частных лечебниц, финансовых скандалов. Девиц для сопровождения с высшим образованием, массажных кабинетов и спортивных клубов, оргий богемы, великосветских раутов, министров, находящихся за границей больше, чем дома, аукционов «Сотби». В стране наемных убийц. В стране нуворишей с базара «Кармель», населяющих шикарные дома со швейцаром у входа. В стране торговцев оружием, в стране, потребляющей больше золота и бриллиантов на душу населения, чем многие другие страны мира.

Наверное, я живу не в той стране, — уточняет Исакова — Но именно она лежит вокруг. И в тех же границах — страна безработных, мелких государственных служащих, получающих от государства добавку к зарплате для обеспечения жизненного уровня. Живу в стране распадающихся киббуцев, вечного овердрафта, бешеного потребления в долг, стране массовой алии, подвижников-поселенцев, подвижников-антипоселенцев. В стране постоянного страха и неумеренного самодовольства, в стране, развлекающейся «назло врагам» и просто из любви к удовольствиям, в стране, где есть набожные, секулярные, не ведающие, не умеющие спросить, и в стране, где не могут жить, не задавая, но каждому поводу бесчисленного количества вопросов, на которые никто не знает ответов. В стране, потерявшей, по слухам, идеологию и не нашедшей, по слухам, свое национальное лицо, в стране, сплачивающейся в беде, разъединяющейся в благоденствии».



Сплетение добра и зла в стране оборачивается сплетением добра и зла, «да» и «нет» в психологии ее жителей. А, может быть, и наоборот — люди создают страну «по образу и подобию своему». В конце концов, важен результат, и о нем идет речь.

Наконец, слово тому, кого обозначают словами «оле хадаш», вновь прибывший. Аркадий Киреев, попав в Израиль, понял старую притчу о евреях-тысячниках.



«Когда Бог даровал евреям мудрость, то наделял ею 999 евреев из тысячи, а тысячному отдавал всю глупость этих девятисот девяноста девяти… Так вот, почти все 999 мудрых евреев погибли в бесчисленных погромах, в гетто и Катастрофе. А большинство «тысячников» выжили и собрались в Израиле. Так что не «идейной чистотой», а грузом тысячеликой глупости обременено наше государство. Глупость эта живет, оборотясь спиной к будущему… и вслепую бредет к пропасти…

Израиль на глазах превращается в государство глупцов, живущих одним днем и слепо верящих в то, что этот день будет таким же, как вчерашний. Такое государство рискует еще на 40 лет оказаться «государством в пустыне».