Покорители неба   ::   Пономарев Александр Николаевич

Казалось, не будет конца трамвайному пути. Но вот трамвай въехал на

кольцо (на этом месте сейчас стадион "Динамо"), И пожилая кондукторша показала дорогу дальше:

- Кажется, вон там...

Почти напротив трамвайного кольца стоял небольшой особняк (ныне здесь Дом пионеров). В нем располагалось Управление Красного Воздушного Флота, где нас приняли без проволочек и тут же выписали проездные документы и направление в Петроград.

Более суток добирались мы до прославленного города на Неве. И вот здание на Кирочной улице, наспех намалеванная вывеска: "Авиатехникум и курсы мотористов авиации Рабоче-Крестьянского Красного Воздушного Флота". Начальник учебной части сравнительно молодой человек в форме военного летчика: в фуражке с черным бархатным околышем, над козырьком - орел с мечами, только без царской короны. Просмотрев наши документы, он отвел нас в большой зал. Лепной потолок, зеркальные стены, паркетный пол и койки, покрытые серыми солдатскими одеялами. Больше в зале не было ничего. Нам указали наши места и предложили готовиться к приемным экзаменам.

Знакомимся с соседями. Их немного - человек двадцать пять - тридцать. Все в военной форме - армейской или морской. Только мы двое белыми воронами - в гражданских пиджачках. Некоторые из поступающих на курсы уже служили в авиации.

Но вот сданы экзамены, и осталось 15 человек.

Уже когда началась учеба, мы познакомились с начальником курсов. Красвоенлет Петр Хондошко был знающим и опытным специалистом, но в распорядок нашей жизни почти не вмешивался, считая своим главным делом организацию учебного процесса, привлечение к преподаванию лучших научных сил города. Надо сказать, в этом он преуспел. Нам читали лекции замечательные специалисты.

Пожалуй, больше всего запомнился Николай Алексеевич Рынин, автор учебника "Теория авиации". Впервые войдя в аудиторию, он обратил внимание на разношерстную одежду слушателей. Особенно почему-то заинтересовался мной и Горбуновым. Спросив, что мы знаем об авиации (а сведения наши, конечно, были весьма скудными), улыбнулся:

- Ничего, я тоже с этого начинал. А потом стал трижды пилотом - имею дипломы на управление аэростатом, дирижаблем и самолетом.

Каждая его лекция открывала нам новое, убеждала: авиация - наука, наука строгая и точная. Это птицы летают, не зная, как устроены и как работают их крылья, а человек должен познать и подчинить себе законы природы. Только с помощью знаний он обретает крылья.

Рынин много рассказывал нам об отце русской авиации Н. Е. Жуковском, о великом ученом-самоучке К. Э. Циолковском, с которым вместе работал.

К курсантам Рынин был беспощадно требователен. Иногда по нескольку раз браковал наши чертежи (он вел и курс начертательной геометрии), хотя знал, что ватман для них мы приобретаем на свой скудный сахарный паек. Мы не обижались, видели, что наш профессор сам бескорыстная душа, готов отдать последнее. Узнав, что у нас туго с учебниками, Рынин сказал:

- Приходите ко мне, дам из своей библиотеки.

Жребий пал на меня. Вечером ребята подобрали мне получше одежду, черные обмотки, которые считались у нас высшим шиком, и я отправился в город. Робко постучался в профессорскую квартиру. Рынина не было, встретила его жена.

- Да, да, я все знаю. Проходите, пожалуйста.

Библиотека Рынина была громадной - занимала несколько комнат. Без помощи хозяйки я бы, конечно, ничего не разыскал.

- Берите, не стесняйтесь,- ободряла она. - Только закладывайте листки в то место, откуда берете, чтобы после легче было расставить.

После экзаменов мы отнесли профессору целую связку книг, а он так и не поинтересовался ни разу, какие книги, в каком количестве мы выбрали из его библиотеки.

Аэродинамику нам преподавал Александр Александрович Саткевич.