Полк принимает бой   ::   Штыков Николай Григорьевич

Дубинина, автоматчики лейтенанта Н. Г. Тихомирова и другие подразделения. Они сразу же начали теснить противника.

Находясь вместе с командиром полка на наблюдательном пункте, я во всех деталях видел этот бой. Сблизившись с гитлеровцами, наши бойцы смело вступили в рукопашную схватку. В ход пошли приклады, саперные лопатки, ножи. Враг был выбит из первой траншеи. Бросок ко второй. Но в это время по наступающим ударили фашистские орудия и минометы с окраины Киет (Победное). Роты залегли, но ненадолго. Вот встал политрук одного из подразделений И. П. Терменцев. С возгласом "За Родину, вперед!" он смело ринулся на врага. За ним поднялись все роты.

И гитлеровцы не выдержали, обратились в паническое бегство. Минометная рота И. Ф. Сливченко беглым огнем разила бегущих. Ей вторили артиллеристы дивизиона И. Н. Шонина. Меткими выстрелами они, например, уничтожили вражескую батарею, снова открывшую было огонь по нашим наступающим подразделениям.

Итак, высота 25,3 взята! В этом бою мы не только уничтожили сотни фашистских солдат и офицеров, но и захватили у него богатые трофеи. Так, в наши руки попали 10 шестиствольных минометов врага. Их многие из нас увидели тогда впервые. На нашем фронте они появились сравнительно недавно как противовес замечательным советским реактивным установкам, которые бойцы любовно называли "катюшами". Однако и шестиствольные минометы не могли с ними соперничать.

* * *

Наступившая вскоре весна не очень-то нас обрадовала. Весь март и в начале апреля шел мокрый снег, переходящий в проливные холодные дожди. В окопах - по колено грязевое месиво. И все-таки полк все глубже зарывался в землю. Оборудовались противотанковые опорные пункты, устанавливались минные поля и проволочные заграждения. В ротах создавались группы истребителей танков, вооруженные связками гранат, бутылками с горючей смесью, дымовыми шашками. Занятия с ними проводил мой помощник младший лейтенант М. М. Диков.

На участке полка к круговой обороне были подготовлены населенные пункты Тулумчак и Огуз-Тобе. Их дома с прорубленными на чердаках и в подвалах амбразурами стали огневыми точками. А многие постройки вообще были разобраны на блиндажи, землянки, баррикады и завалы. Словом, мы готовились встретить врага во всеоружии.

В начале мая на Керченском полуострове установилась наконец хорошая погода. Сухой, прогретый на солнце воздух проникал в блиндажи и дзоты, изгоняя из них сырость, плесень и устоявшиеся запахи осадного жилья.

С наступлением тепла войска Крымского фронта, сосредоточенные на полуострове восточнее Ак-Монайского перешейка, начали готовиться к повторной попытке деблокирования осажденного Севастополя, к изгнанию противника из Крыма. Но затянувшейся передышкой поспешило воспользоваться и гитлеровское командование. К маю оно сумело создать на керченском направлении довольно крупную группировку своих войск, тем самым сведя на нет все наши усилия. Для защитников полуострова снова наступила пора тяжелейших испытаний.

Части нашей дивизии, готовясь к наступлению, к тому времени уже были сосредоточены в новом районе - южнее Арабата, то есть находились в непосредственной близости от Ак-Монайских позиций противника. Но вместо наступления...

В первых числах мая в небе над нами начали все чаще появляться фашистские "рамы". Активизировалась и наземная разведка противника. Чувствовалось, что гитлеровцы готовятся к чему-то серьезному. Это подтвердил в своих показаниях и пленный, захваченный в полосе 302-й стрелковой дивизии. Ее командир полковник М. К. Зубков еще 5 мая доложил командарму генералу В. Н. Львову о намерении противника в ближайшие дни атаковать наши позиции.