Повесть о пережитом   ::   Дьяков Борис

Много было пережито в озерлаговском „санатории“.

С. Фурман 22.10.1964».

«Дорогой Н. Д., спаситель моей жизни!

Думаю, Вы фамилию мою не забыли, потому что Вы за мою жизнь переживали, пожалуй, больше, чем я.

Вы мне делали операцию в 1953 г. в Тайшете на ЦАРМЗе, а после операции сидели 15 суток около меня, у меня был вес 35 кг. Никто не соглашался делать операцию. Сложная операция прошла благополучно, все неверующие были посрамлены. На 13-й день сняли швы. Я стал подниматься. Вы еще смеялись, говорили: „Смотрите, чудо! Синицын пол подметает“.

Живу на воле с 1954 г., чувствую себя очень хорошо. Поздравляю Вас с защитой диссертации.

Иван Синицын. Г. Красноярск. 22.11.1964 г.»

Подобных писем в моем архиве достаточно: есть автограф комкора А. И. Тодорского, письмо начальника Озерлага полковника С. Евстигнеева, который принимал участие в его послелагерной судьбе. И множество посланий от собратьев по лагерю. К сожалению, открыв повестью А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» лагерную тему в советской литературе, КПСС тут же ее и похоронила на долгие годы. Огромное количество свидетельств бывших зэков, только что покинувших лагеря, кануло в Лету.



Научное открытие в лагере



Конечно, все знают изобретение доктора Илизарова из Кургана, применяемое при переломах. Знаменитый прыгун в высоту Валерий Брумель восстановил свою сломанную ногу у провинциального доктора.

А между тем Н. Д. Флоренский еще в лагере предложил новый метод сращивания переломов кости. Свой сжимающий прибор он назвал «ретрактор», а операцию — «компрессионный остеосинтез». Прибор представлял собой две скобы, спицы для скелетного вытяжения и набор винтов, при помощи которых производятся манипуляции. Вначале производилось растяжение, что давало возможность установления отломков в правильное положение. Затем можно было сжать их друг с другом и зафиксировать.

Флоренскому помогли довести до кондиции прибор его же пациенты: конструктор Акимов, гальваник Кассандров и инженер-механик У. Багаутдинов. Все это было на Центральном авторемонтном заводе (ЦАРМЗе) в Тайшете. Вот как вспоминает рождение идеи Узбек Сафич Багаутдинов, ныне живущий в Казани: «Однажды Николай Дмитриевич говорит: „Ребята, вы инженеры! Неужели не сможете придумать железяки для лечения переломов, а я вам идею расскажу“. Сколько мы их переделали, не помню, так как некоторые Н. Д. до хромирования браковал».

Испытать его на заводе не удалось, но в лазарете Озерлага получилась первая попытка. У 65-летней женщины неправильно срослась нога, и она уже год не могла ходить. Н. Д. сломал ей ногу в месте старого перелома и после соответствующей обработки наложил ретрактор и лангет. Через 3–4 дня женщина уже начала ходить с костылем, а через 10 дней — с палочкой. Так летом 1952 года в Озерлаге родился ретрактор.

Мы сумели отправить описание метода и прибора с пакетом в Москву. Ответ был положительный, но напечатать работу не смогли, ведь автор — политзаключенный. Н. Д. Флоренский очень переживал.

После освобождения Флоренский возвратился в Иваново, к 70-м годам защитил докторскую. Он начал разрабатывать ретракторы для исправления позвоночника.

За всю свою жизнь Николай Дмитриевич сделал около 30 000 операций, причем не был узким специалистом в одной области, обладал хорошей техникой, свободно оперировал в области общей хирургии, нейрохирургии, гинекологии, ортопедии, был большим специалистом по вопросам переливания крови.

Под стать ему супруга — Наталья Ефимовна Флоренская, тоже врач и человек редкой души. «С Николаем Дмитриевичем я встретилась в плену в марте 1943 г., и с этого времени я отсчитываю продолжительность нашего исключительно прочного, основанного на взаимной любви и уважении союза.