Предисловие к сочинениям Кальдерона   ::   Бальмонт Константин

В этой книге собран огромный материал, касающийся не только самого создателя испанской драмы, но и многих сторон испанской литературы и испанских нравов. Приходится вдвойне ценить это серьезное, богатое фактами исследование, ибо вопросы, которые затрагиваются Петровым, не только совсем новые у нас, но и мало разработаны в Европе. Для каждого, кто заинтересуется Кальдероном и испанистикой, книга Д. К. Петрова может быть очень полезной.

Для лиц, знакомых или желающих ознакомиться с испанским языком, в дополнение к литературе о Кальдероне, отмеченной мною в приложении, я могу еще указать на интересную монографию о драме "Жизнь есть сон". Segismundo, estudio critico por Enrique Funes. Madrid. 1899. В ней есть оригинальные мысли и интересные сопоставления между типами Сехисмундо, Гамлета и Прометея.

Драма "Жизнь есть сон" до сих пор ставится на сцене в Испании. Мне пришлось ее видеть в Мадриде, и я убедился, что она не только сценична, но что и ее символический философский смысл от сценических эффектов выступает еще ярче и отчетливее. Необходимо было бы, чтобы лица, заведующие репертуаром русских театров, не оставили без внимания богатый сценический материал, предстающий перед нами в драмах Кальдерона. Гете, бывший сам драматургом и директором театра, не был опрометчивым, когда он ставил на Веймарской сцене "Стойкого принца" и "Жизнь есть сон".

1901. Осень.

К. Бальмонт.

К. Бальмонт

[Предисловие к драме] "ЛЮБОВЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ"

Основное свойство критики - ошибаться. Основная особенность порицателей - говоря о гениях, являть собственное ничтожество и незнание. Среди лиц, высказывавших свои суждения о Кальдероне, есть достопримечательные люди, называющие его писателем Инквизиции. Если бы они прочли драму "Любовь после смерти", не говоря уже о драмах "Луис Перес Галисиец" или "Саламейский Алькад", они должны были бы несколько изменить свой приговор. Возмутительное насилие одной народности над другой, составляющие вечную принадлежность Истории и до наших дней повторяющееся в странах слишком хорошо нам известных, нашло в религиозном философе и придворном поэте яркого изобразителя и судью. Написать в 17-м веке, в нетерпимой Испании и в придворной атмосфере, драму, в которой герои мавры, и сочувствие автора - на стороне врагов отечества, это то же самое, как если бы, Шекспир написал драму, где ореолом благородства были украшены испанцы или французы.

Кальдерон, чья внутренняя утонченность была как воспринимающая нежность цветка, понял это и почувствовал. Уже в "Стойком Принце" он нарисовал чарующий образ Мулея и привлекательный образ Фесского Царя, здесь же, в драме "Любовь после смерти", все наши симпатии на стороне мавров. Дон Альваро, являясь мстителем за даму, вознесен как пример для столетий, сам Лопе де Фигероа, национальный герой испанцев, высказывает перед ним преклонение, и его геройский поступок отмечен Кальдероном как деянье лучшее любви.

Создавая эту драму, Кальдерон строго держался исторической основы. В ней описано восстание морисков, т. е. мавров, оставшихся в Испании после падения Гранады, вспыхнувшее в 1568-ом году и укрощенное Дон Хуаном Австрийским в 1570-ом году. Отдельные места драмы указывают на заимствования из знаменитой книги Diego de Mendoza (1503-1575), "Guerra de Granada", например, речь Малека в начале I хорнады и описание Альпухарры в начале II (Lib. 1, р. 72, 73, 75). Некоторые частности взяты также из книги Luis del Marmol Carvajal "Historia del rebelion у castigo de los moriscos del reino de Granada". Основной мотив - любовь после смерти любимой женщины - взят из книги Gines Perez de Hita, "Guerras civiles de Granada".

Так как наше впечатление от драмы может только усилиться, когда мы узнаем, что события и страсти, в ней представленные, взлелеяны живою кровью, приведем из книги Переса де Ита (глава 22 и след.) рассказ о действительно случившемся, послуживший для Кальдерона основным мотивом.