Душа в рассрочку   ::   Корнилова Наталья Геннадьевна

— Бумажник свой ищу, — он обнял её и нежно чмокнул в губы. — Нужно что-то за подохших кур заплатить и все такое. Это ведь из-за меня все.

— Ну уж, Егор, ты скажешь, — она нахмурилась. — Это не из-за тебя, а из-за меня, если уж на то пошло. Сколько стоит одна курица?

— Так там не только куры! — засмеялся он. — Там и гуси, и коровы, и ещё черт знает что.

— Люба! — позвала она громко. Та тут же выглянула из кухни.

— Я нужна?

— Скажи, сколько примерно вся ваша издохшая живность стоит?

Та вытаращила глаза:

— Вся?!

— Что тут говорить? — вмешалась бабуля, выглянув из гостиной. — Может, несколько мульенов! Люди, почитай, цельный год растили.

— Долларов?! — ужаснулась теперь уже Светлана.

Все собрались вокруг них, и каждый считал про себя примерную сумму, необходимую для возрождения нормальной жизни в деревне.

— Ха! Кабы долларов, то мы бы новую деревню построили, — сказал один парень — Или за границу смотались, — мудро изрёк другой.

— Короче! — заявила Светлана. — Я вам сейчас даю пятнадцать тысяч баксов, и мы в расчёте, согласны? Чтобы потом не обижались на нас.

— Ни фига себе… — пробормотал Петро, складывая в уме цифры в сумму, которая не помещалась в его голове.

На том и порешили. Тепло попрощавшись, сельчане уселись в «БМВ» и на мотоцикл, довольные и счастливые, и укатили восвояси. Простые и честные люди.

* * *



… Егор, сидя на кухне своей квартиры, пил утренний кофе перед работой. Он уже стал забывать о пережитых ужасах в подземелье, поглощённый проблемами в своей фирме, которые возникли в связи со смертью Валеры. Егора назначили на его место, и он теперь крутился как волчок, пытаясь разобраться в документах и контрактах, которые, как выяснилось, тот заключал за спиной своих компаньонов. Ему теперь не хотелось ничего покупать и становиться очень богатым и самостоятельным — он вдруг потерял интерес к подобным вещам, впрочем, ещё не отдавая себе в этом отчёта. Все его мысли были заняты Светланой, с которой они расстались почти сразу же после отъезда своих спасителей. Он оставил ей свой телефон, пообещав в свою очередь звонить. Светлана явно не хотела, чтобы он уходил, но Егору необходимо было побыть одному, собраться с мыслями и наконец понять, что же с ним произошло. Но, увы, не удалось. Почти сразу же ему позвонили коллеги и сообщили печальную весть о безвременной кончине их общего друга. Пришлось ехать на работу, а там все закрутилось, завертелось… Всю следующую ночь он не спал, потому что до шести часов утра шло обсуждение кандидатур на пост главного, В шесть позвонил Толчок и одним махом похерил все их обсуждение, сообщив, что ему подходит только Егор. Все сразу же разъехались, а он принял ванну, побрился и вот сел пить кофе.

Никому из знакомых он не сказал, что уже знает о смерти товарища. Зачем? У него и без этого слишком много накопилось такого, во что раньше он бы никогда не поверил, расскажи ему что-то подобное даже лучший друг. На душе лежал тяжкий груз, от которого можно сойти с ума, если не разделишь его с кем-то. Мучить таким разговором Светлану он не хотел, просто не имел права, щадя её психику и душевное спокойствие. А больше близких людей в Москве у него не было, как, впрочем, и в Самаре. Да и кто ему поверит? Просто заявиться к Светлане он боялся, зная, что обязательно что-нибудь да выскочит из него, вдруг неосторожным словом или взглядом он напомнит ей о том, что видел её другой — кровожадным чудовищем. Она, конечно, о многом догадывалась сама, но одно дело догадываться, а другое — говорить вслух и смотреть после этого в глаза друг другу. Наверное, поэтому она ни разу не позвонила ему и не поинтересовалась хотя бы, как у него дела.