Разведчик Четвертого прапора   ::   Дубинин Н Г

Наконец, к великой радости мальчишек, одна кавалерийская часть, сильно потрепанная в боях с немецкими бронированными соединениями, остановилась на окраине. Турбова. Кавалеристы с запавшими от усталости глазами молча устраивались под деревьями спать. Многие из них , были перевязаны. Из палаток санчасти доносились стоны

тяжелораненых.

Васе с товарищами казалось, что теперь-то Турбову ничто не угрожает. Со всем жаром мальчишеских сердец выполняли они несложные поручения дневальных и дежурных: отнести на почту письмо, купить в магазине папирос, спичек. Ребятишки считали это началом, дальше должны были последовать более героические дела.

Вечером Григорий Филиппович заговорил с семьей об эвакуации:

- Нам тоже надо бы, пока не поздно. Но годы мои уже не те. Да и ревматизм мучает. Трудно подняться с родного гнезда. Я думаю все же остаться... Встретим беду в родной хате. Как вы думаете?

Тетка Фросына заволновалась:

- Шо? Ихать? А куда? А на кого оце все - сад, огород, хату? Та нехай воны выздыхають, те немцы, шоб я куда поихала. Дома будем.

- Да и незачем уезжать, - говорил Вася. - Разве пустят сюда фашистов? Вон у нас целый полк свой. Я видел...

На том и решили, хотя Григорий Филиппович после этого еще больше потемнел лицом.

Утром, когда тетка Фросына выгоняла в стадо корову, Вася побежал по остывшей за ночь дорожной пыли к поляне, на которой остановились кавалеристы. Но их там уже не было.

Начинался знойный день. Немецкие пушки стреляли совсем рядом. Поблескивая в лучах поднимавшегося солнца, над Турбовом безнаказанно кружил немецкий самолет-разведчик.

Вася понуро побрел по поляне. Шевелил ногой охапки брошенного сена. Собирал в кучки просыпанный из торб овес. Может быть, придет другая часть...

Но вокруг было пусто. Вили пушки. Кружил немецкий самолет. Вася печально присел на краю пустого рва.

4

Ночью выехали из поселка райком и райсовет. Мертво смотрел на удивленных ребятишек распахнутыми окнами дом милиции. Покинуло Турбов еще много жителей. Они еще и утром выезжали с ребятишками и скарбом то из одного, то из другого двора и, торопливо нахлестывая коней, мчались к выезду из поселка. А после обеда Турбов заняли немцы. Григорий Филиппович в тот час правил косу на чурбаке в сарае. Завод уже не работал. Чтоб заглушить тревогу, Григорий Филиппович старался заняться каким-нибудь делом дома.

Иван, Вася и тетка Фросына поливали огород. Иван доставал воду из колодца. Вася и тетка Фросына носили ее к грядкам.

Вдруг орудийная канонада стала отдаляться. Через некоторое время в улицах послышался треск моторов. Неистово залаяли собаки. Прогремело несколько автоматных очередей - собачий лай сменился визгом, воем и затих. Распугивая кур, дремавших посреди улицы в горячей пыли, из-за угла выскочили десятка два мотоциклов с пулеметами. За ними выехала длинная легковая машина с открытым верхом. За машиной показались тупоносые грузовики с солдатами в серой форме и металлических касках. Солдаты сидели рядами, как в кино. На груди у каждого висел автомат. Немцы весело смотрели на турбовские улицы, на утопавшие в зелени фруктовых деревьев хаты, разговаривали, смеялись.

Против дома Безвершуков от дороги начинался поворот на железнодорожный переезд. Офицеры остановили колонну, чтоб сориентироваться на местности. Поговорив между собой, они вошли во двор Григория Филипповича.

- Рус зольдат есть? - спросил тетку Фросыну высокий офицер с длинным лицом.

Тетка Фросына, с запачканными в мокрой земле босыми ногами, торопясь, вытерла руки о подол подоткнутой юбки и тревожно позвала мужа. Он вышел из сарая:

- Рус зольдат есть? - повторил вопрос высокий.

Григорий Филиппович с сожалением развел руками:

- Нет русского солдата...

Высокий перевел ответ лысому, выхоленному немцу, видимо, старшему по команде.

- Glass! - приказал тот.