Реквием в трех частях по жертвам свободы и демократии (Предисловие)   ::   Анджапаридзе Георгий Андреевич

Тезис анархизма "убийство - единственный способ положить конец диктатуре" давно опровергнут всей историей революционно-освободительной борьбы и оплачен кровью сотен субъективно честных, но пошедших по трагически неверному пути людей. Наверное, не один член группы испытывает чувства, сходные с теми, что переживает Ева: "Ее мучила совесть. Для человека, которому невыносима сама идея казни, просто противоестественно быть причастным к покушению на чью-то жизнь".

Особое место в романе занимает Брук Гамильтон - единственный профессиональный военный среди организаторов покушения, который примыкает к анархистам случайно, по чисто личным мотивам - и тут уместно вспомнить героев Грэма Грина, которые в своих действиях руководствуются тем, что сам писатель назвал "человеческим фактором". Брук, конечно же, отнюдь не придерживается левых взглядов, но он честен и умен и уже довольно далеко ушел от того Брука, каким он был когда-то - молодого офицера колониальных войск, участвовавшего в подавлении национально освободительной борьбы в странах Арабского Востока. Бруку присущ своего рода стихийный демократизм и стремление к справедливости, ему ненавистен брат свято верующий в исключительную власть денег. Однако Брук выбирает трагически неверный путь. Неприятие общества вынудило его поначалу замкнуться в себе, вести праздную, бесполезную жизнь, пока не пришло осознание необходимости отмщения. Весь прошлый опыт жизни подготовил Брука к тому, чтобы с оружием в руках бороться против Иньесты. Но Бруку и его соратникам противостоит весь репрессивный аппарат буржуазного государства, "в интересах" которого сохранить визит диктатора в Европу в тайне.

Действия полицейской машины и в Англии и во Франции описываются Э.Бивором с беспощадной откровенностью. Различные отделы полиции и секретной службы заняты бесконечными интригами друг против друга, для таких ретивых служак, как Сайкс, сам Иньеста совершенно неинтересен, главное - не размышляя исполнять приказ, как того требуют "интересы государства". Механический прагматизм Сайкса страшен. Этот человек - как бы во много раз уменьшенная копия Алекса Гамильтона. "Сайкс чувствовал себя владельцем недвижимости, а это давало ощущение стабильности". Сходное чувство полноценности обрел и Алекс, когда понял, что отныне может купить все, что ему заблагорассудится.

Именно с образом Сайкса, занимающего довольно высокий пост в специальном отделе британской полиции, связана одна из центральных линий книги - изображение деятельности секретных служб. Своеобразный иронический эпиграф вкладывает Э.Бивор в уста вечно размышляющего Дандаса: "А вас не коробит от того, что мы оберегаем генерала Иньесту силами демократии?" В ответ Сайкс начинает высокопарно разглагольствовать об "обязанности - стоять на страже законов нашей страны".

Каковы же "силы" и приемы британской "демократии", будто бы защищающей достоинство граждан и неприкосновенность их жилища? Фотографии инакомыслящих, снятые скрытой камерой, подслушивание телефонных разговоров "подрывных элементов", тотальная слежка и использование новейшей электронной техники. "Всякий раз при обыске квартиры первым делом изымается записная книжка с адресами и телефонами, даже если обыск производится вроде бы в поисках наркотиков - под этим предлогом легче всего получить ордер на обыск". Все полученные данные немедленно вводятся в компьютер. Нарушение неприкосновенности личности тоже в порядке вещей - Дельгадо арестовывают без всякого обвинения и санкции прокурора, а сам факт задержания даже не регистрируют.