СВР. Из жизни разведчиков   ::   Полянский Алексей

На следующий день по указанию Гарина Капчинский был освобожден и вскоре был назначен первым директором восстановленной одесской кинофабрики.

* * *



Через несколько дней Гарин, назначенный временно исполняющим обязанности начальника одесского губотдела ГПУ (Заковский уехал в командировку), пригласил к себе Кабанцева.

— Знакомься, Иван Михайлович, к нам добровольно пожаловал московский литератор Алексей Николаевич Толстой.

Все трое рассмеялись.

— А теперь, Иван Михайлович, серьезно. Помнишь, пару дней назад мы говорили о Делафаре в связи с делом Капчинского? Наш гость хочет написать книгу о Делафаре.

— Ну, собственно, я хочу написать повесть, в которой один из героев будет как бы похож на Делафара, — заметил Толстой, — я знал его еще в Москве и 1918 году как анархиста и поэта — Делафар читал свои стихи в кафе «Бом» и в Эрмитаже. Но я тогда не догадывался, что он имеет отношение к вашему ведомству. И только оказавшись весной 1919 года в Одессе, я прочитал в газете «Призыв», что по городу свободно разгуливает граф Делафар-Лафар — член московской чрезвычайки. А перед самым отъездом из Одессы мне попалась заметка об аресте деятеля, известного под кличкой граф Де Лафер. Сотрудник контрразведки графа Орлова Ливеровский так описывал мне казнь Делафара. Темной дождливой ночью Делафара везли на моторке на баржу № 4 вместе с рабочим, обвиненном в большевистской агитации, и уголовником Филькой. Первым поднимался по трапу рабочий. Конвойный, не дожидаясь, пока он поднимется на баржу, выстрелил рабочему в голову, и он скатился. Филька, пока еще был на лодке, снял с себя крест и попросил отослать по адресу. Когда же взошел на баржу, сказал — это не я, и попытался вырваться. Его пристрелили. Делафар дожидался своей участи в моторке, курил. Затем попросил, чтобы его не застреливали, а утопили. Делафара связали, прикрепили к доске и пустили в море. Вот и все, что я знаю…

— Иван Михайлович, — обратился Гарин к Кабанцеву, — ты тогда работал в Одессе, расскажи товарищу литератору, все, что можно.

Прощаясь с Гариным и Кабанцевым, Толстой попросил предоставить ему на час-полтора пограничную моторную лодку, чтобы побывать на внешнем рейде одесского порта и взглянуть на старую полузатопленную баржу, на которой, по версии Ливеровского, рассказанной Алексею Николаевичу, был расстрелян не только Ласточкин, но и Делафар.

Но если расстрел Ласточкина на барже был установлен достоверно, то Делафара, как показал на допросе в ЧК доктор Тумим, контрразведка вывезла в Константинополь и дальнейшая судьба его неизвестна.

О показаниях Тумима Кабанцев умолчал, и в повести Толстого «Похождения Невзорова, или Ибикус» один из главных героев — художник граф Александр Шамборен, прототипом которого был Делафар, погибает, как это следует из версии Ливеровского, на той самой барже на рейде одесского порта.

Множество черт маркиза Делафара Толстой воплотил в образе графа Шамборена.

Граф — вольный анархист, революционер-романтик, за которым охотятся несколько контрразведок. Только граф Шамборен не был разведчиком, резидентом ВЧК в занятом интервентами городе, как его прототип — маркиз Делафар.

Повесть Алексея Толстого появилась в 1924 году.

Спустя одиннадцать лет Толстой встретился в Варшаве с писателем Львом Никулиным, который не раз виделся с Делафаром в Москве в 1918 году на поэтических вечерах.

Алексей Николаевич рассказал Никулину, что потомок знатного французского рода, анархист, романтик, поэт и переводчик, маркиз Жорж Делафар был чекистом и разведчиком.

Так через много лет Лев Никулин узнал, кто помог освободить из ЧК арестованного врача профессора Зеленина…



Вместо эпилога



Время действия этих событий все больше и больше отдаляется от нас, а на многие вопросы до сих пор нет ответов.