Сборник статей   ::   Григоренко Петр Григорьевич

К сожалению, постановка этого и ряда других вопросов перед французскими, итальянскими, британскими и испанскими лидерами коммунистического движения в приватном порядке не дала положительного результата.

Поэтому, оставаясь оптимистом, я надеюсь, что ответ на вопросы, поставленные в письме моего отца - Григоренко Петра Григорьевича, посвятившего всю свою жизнь осуществлению социалистической идеи, последует в обозримом будущем. Я также хочу надеяться, что адресаты письма предпримут все, что в их силах, чтобы их корреспондент не получил очередную порцию "стенотерапии".

Андрей Григоренко

Март 1977 года, Нью-Йорк

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО

Генеральным секретарям коммунистических партий:

- Франции - тов. Марше

- Италии - тов. Берлингуэру

- Великобритании - тов. Макленнану

К вам обращается шестидесятивосьмилетний человек, который вошел в коммунистическое движение 14-летним юношей в тяжкие для Советской страны годы (1921-22 гг.) и до сегодняшнего дня остается верным коммунистическим идеалам, несмотря на тяжкие беззаконные репрессии, обрушенные на него в последние полтора десятилетия партией, которая называется коммунистической.

Данное письмо - не первая моя попытка установить общение с международным коммунистическим движением. В феврале 1968 года мы с писателем-коммунистом с 1916 года Костериным Алексеем Евграфовичем направили Центральным Комитетам Коммунистических партий Венгрии, Италии и Франции обращение, которое просили довести до всех участников Будапештского совещания коммунистических и рабочих партий.

С содержанием этого обращения при желании можно ознакомиться и теперь. На русском языке оно опубликовано в 1973 году в Амстердаме Фондом Герцена в сборнике "Мысли сумасшедшего". Ни один непредвзятый человек не увидит в этом документе ничего, кроме искреннего беспокойства за судьбы коммунистического движения. Но я за это обращение просидел год в темном сыром подвале Ташкентского КГБ и 4 года 2 месяца в самой страшной из советских тюрем, в так называемой специальной психиатрической больнице, подвергался избиениям и другим физическим и моральным пыткам. Костерин избежал ареста только потому, что умер за несколько месяцев до того.

Столь катастрофический опыт указывал на то, что обращаться в компартии западных стран не только бесполезно, но и небезопасно. Однако коммунисты моего поколения были воспитаны в глубоком доверии к тем, кого мы считали соратниками. Поэтому жена моя - Григоренко Зинаида Михайловна, дочь старого большевика и сама коммунистка - обратилась в июне 1969 года к находившимся в то время в Москве на международном совещании коммунистических и рабочих партий генеральным секретарям ваших трех партий. Но Вальдек Роше, Луиджи Лонго и Джон Голан не нашли возможности откликнуться на призыв о помощи коммунистки, мужа которой (тоже коммуниста) в это время избивали в подвалах Ташкентского КГБ по распоряжению людей, которые тоже называют себя коммунистами. Стало ясно, интересы взаимоподдержки руководителей компартий поставлены выше интересов движения и писать, следовательно, бессмысленно.

Но вот из передач Би-Би-Си на русском языке я узнал, что французская и итальянская компартии сделали заявление, что если они придут к власти, то сохранят многопартийную систему, а компартия Великобритании на своем последнем съезде приняла резолюцию, в которой призывает КПСС дать возможность свободно высказываться всем инакомыслящим, в том числе и примыкающим к немарксистским течениям.

Это сообщение Би-Би-Си вселило в нас, коммунистов, обеспокоенных судьбой коммунистического движения, хоть слабую искорку надежды на то, что наметился выход из глухого тупика, в который завела это движение политика тоталитаризма. Мы не знаем, насколько серьезен этот поворот от тоталитаризма к плюрализму.