Серп и молот против самурайского меча   ::   Черевко Кирилл Евгеньевич

Опасаясь превращения торгового представительства, руководимого Янсоном, известным властям Токио как «агент Коминтерна», в неконтролируемый оплот коммунистической пропаганды, правительство Японии выступило против предоставления этому советскому учреждению статуса экстерриториальности [31] .

По предложению Янсона в Москву было направлено семь японских коммунистов для участия в работе Комитета Коминтерна по вопросу о положении в Компартии Японии, который возглавлял председатель исполкома Коминтерна Н.И. Бухарин, лично убеждавший К.Фукумото в ошибочности его взглядов.

В результате на основе преодоления разногласий в КПЯ были выработаны так называемые Бухаринские июльские тезисы Коминтерна 1927 г., одобренные президиумом. В этих тезисах, как и в развивавших их положения тезисах ИККИ 1932 г. по Японии, в качестве непосредственной ставилась задача подготовки буржуазно-демократической революции как первого этапа социалистической революции и создания для этой цели в Японии массовой коммунистической партии. В связи с этим подчеркивалось, что объективно Япония уже созрела для такой революции, но субъективные условия, для создания которых КПЯ должна активизировать свою деятельность, еще не созрели [32] .

В 1928 г. японское правительство выступило с протестом против вмешательства Коминтерна во внутренние дела Японии, обвинив Москву в нарушении положения ст. 5 Конвенции между СССР и Японией об отказе от содействия организациям, деятельность которых направлена «против порядка и безопасности» договаривающихся сторон [33] .



5. ИМУЩЕСТВЕННЫЕ ПРЕТЕНЗИИ И ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РОССИЙСКОГО ЗОЛОТА ДЛЯ ПОДДЕРЖКИ БЕЛОГВАРДЕЙЦЕВ



Вопрос о движимом и недвижимом имуществе, как уже отмечалось, регулировался Протоколом А, подписанным сторонами 20 января 1925 г. одновременно с Конвенцией об основных принципах взаимоотношений СССР и Японии. В соответствии со ст. 1—2 Протокола А спорные вопросы должны были быть обсуждены на конференции сторон.

В связи с этим 8 июня того же года полпред СССР в Японии В.Л. Копп направил в МИД Японии ноту протеста в отношении того, что ряд японских банков хранят на своих депозитах деньги бывших официальных представителей царского правительства и различных групп и организаций, ведущих гражданскую войну на территории СССР против Советского правительства.

Ссылаясь на ст. 1 упомянутого Протокола А, советский полпред заявил, что деньги в качестве государственных средств России должны были быть как имущество СССР в силу его правопреемства, переданы полпредству Советского Союза в Японии. При этом Копп обратил особое внимание на деньги бывшего Омского правительства во главе с адмиралом А.В. Колчаком, размещенные через генерала М.П. Подтягина, военпреда России, атаманом Г.М. Семеновым на золотом депозите банка «Ёкохама сёкин гинко» в г Иокогама, влившемся позднее в банк Токио (всего 1,4 млн. иен).

22 июня 1925 г. в ответной ноте правительство Японии ответило отказом, истолковав соответствующую статью Протокола как относящуюся только к помещениям посольства и консульств России, подчеркнув, что даже если считать, что российские депозиты в этом банке являются собственностью того или иного правительства, то и тогда их нельзя было бы рассматривать как собственность какого-либо посольства или консульства [34] .

Не были удовлетворены японской стороной и повторные требования НКИД СССР, направленные в декабре того же года по вопросу о возвращении этого золота России Советскому Союзу [35] , так же как и письмо Госбанка СССР от 27 мая 1960 г. с требованием возврата золота, вывезенного правительством Колчака из Казани для пересылки во Владивосток и захваченного японским полковником X. Куросавой в 1920 г. (143 ящика слитков) [36] . Не были приняты во внимание также аналогичные претензии, содержавшиеся в переписке, о слитках золота, переданного в 1920 г генералом П.П. Петровым начальнику японской военной миссии в Маньчжурии полковнику Р. Исомэ (22 ящика) [37] .